Обреченные на победу

– А что случается в той вселенной, которую мы только что покинули? – спросил Эд.

– Там возникает из другой вселенной другая версия «Модесто» с альтернативными нами, – объяснил Алан с таким видом, будто напоминал что-то такое, о чём мы должны были помнить со школьных лет. – Вероятно. Есть почти бесконечно малый шанс против этого, но, как правило, случается именно так.

– Так сможем ли мы когда-нибудь вернуться назад? – спросил я.

– Куда – назад? – вопросом на вопрос ответил Алан.

– В ту вселенную, откуда мы выехали.

– Нет, – отрезал Алан, но тут же добавил: – Впрочем, теоретически возможно, что ты мог бы это сделать, но такая вероятность исчезающее мала. Вселенные создаются непрерывно по мере разветвления вероятностей, и те из них, в которые мы попадаем, вообще рождаются практически одновременно с нашим появлением там. Одна из причин, позволяющих перескочить туда, в том, что они очень близки по своей структуре. Чем дальше во времени ты отодвигаешься от определённой вселенной, тем больше времени она получает на дальнейшее изменение, и тем менее вероятно, что ты сможешь вернуться туда. Возврат даже в ту вселенную, которую ты покинул секунду назад, феноменально маловероятен. А уж о возвращении в место, оставленное больше года назад, не может быть и речи.

– Ты меня совсем убил, – огорчился Эд. – Я любил мою вселенную.

– В таком случае я тебе скажу кое-что ещё, – безжалостно добавил Алан. – Ты прибыл не из той же первоначальной вселенной, откуда взялись мы с Джоном, так как сделал свой первый скачок не одновременно с нами. Больше того, даже те люди, которые совершили первый скачок вместе с нами, не находятся в той же вселенной, где и мы. За это время они успели разбежаться по разным вселенным, потому что находятся на различных кораблях, – если нам доведётся встретиться с нашими старыми друзьями, мы увидим их альтернативные версии. Конечно, они будут выглядеть и поступать точно так же, как и те, с которыми мы когда-то расстались, потому что, если не считать позиционирования электронов, они ничем не отличаются. Но наши исходные вселенные совершенно различны.

– Так значит, мы с тобой – это всё, что осталось от нашей вселенной? – удивился я.

– Можно смело ставить хотя бы половину твоей наличности, что та вселенная всё ещё существует, – сказал Алан. – Но мы с тобой почти наверняка – единственные два человека оттуда, находящиеся в этой вселенной.

– Даже и не знаю, что на всё это сказать, – признался я.

– Постарайся не слишком волноваться по этому поводу, – ответил Алан. – С повседневной точки зрения все эти скачки из вселенной во вселенную не имеют никакого значения. Практически рассуждая, все вокруг можно считать одинаковым, независимо от того, в какой вселенной находишься.

– Если так, то зачем нам вообще нужны звездолёты? – осведомился Эд.

– Совершенно ясно: для того, чтобы добраться туда, куда нужно, после того как ты окажешься в новой вселенной, – объяснил Алан.

– Нет-нет, – замахал руками Эд. – Я имею в виду: раз уж мы умеем перепрыгивать из одной вселенной в другую, то почему бы нам не перемещаться с планеты на планету, не связываясь вообще с космическими кораблями? Просто высаживать людей на поверхность планеты. В таком случае нас точно не смогли бы подстрелить в космосе.

– Вселенная предпочитает позволять перемещения вдали от крупных источников гравитации, таких как планеты и звезды, – сказал Алан. – Особенно когда перелетаешь в другую вселенную. Можно прибыть в непосредственные окрестности источника гравитации; именно поэтому мы появляемся, как правило, совсем неподалёку от места назначения. Зато отбыть гораздо легче на расстоянии от такого источника. Вот нам и приходится немного полетать в космосе, прежде чем перепрыгнуть куда-нибудь ещё. Существует экспоненциальная зависимость, которую я мог бы вам продемонстрировать, но…

– Конечно, конечно, я не знаю математики, – перебил его Эд.

Не успел Алан выдумать шутливый ответ, как наши МозгоДрузья включились без команды. «Модесто» получил известие о резне на Коралле. И в какой бы вселенной это событие ни произошло, оно было ужасным.

Коралл – пятая по счёту из всех освоенных людьми планет. Она подходила для человеческой расы даже лучше, чем сама Земля. Планета обладала отличной геологической стабильностью, прекрасным климатом с зоной умеренных субтропиков, охватывающей большую часть её плодородных материков, и множеством аборигенных животных и растений, которые оказались настолько генетически близки к земным видам, что прекрасно обеспечивали пищевые и эстетические потребности людского населения. Первооткрыватели хотели дать ей название Эдем, но, немного подумав, решили, что это может неблагоприятно сказаться на судьбе планеты и навлечёт на неё неприятности[13].