Обреченные на победу

– Не думаю, что вам стоит сильно переживать из-за этого, – ответил я. – Техас очень велик.

Она улыбнулась.

– Спасибо. Но, если честно, я вовсе не переживаю. Это всего лишь немного смешно. Когда я была маленькой, то очень любила читать все подряд романы из серии «Юный колонист», смотрела фильмы и мечтала о том, как буду разводить скот где-нибудь в системе Арктура и сражаться против жестоких земляных червей в колонии Гамма-первая. Мне исполнилось двенадцать лет, когда я узнала, что колонисты происходят из Индии, Казахстана, Норвегии, то есть из тех стран, которые не в состоянии обеспечивать существование населения. А я родилась в Америке, и, значит, мне не светит попасть туда. Какое разочарование! И дело было вовсе не в арктурианских коровах или земляных червях!

Она снова пожала плечами.

– Я выросла в Сан-Антонио, затем уехала учиться в колледж при Техасском университете, вернулась обратно и поступила на работу. В конце концов вышла замуж, и каждый год мы ездили в отпуск на побережье Мексиканского залива. На тридцатую годовщину хотели поехать с мужем в Италию, но так и не поехали.

– Что же случилось?

Джесси рассмеялась.

– Его секретарша – вот что случилось. Это они в итоге отправились в Италию на медовый месяц. А я осталась дома. С другой стороны, их путешествие закончилось в Венеции, где они оба насмерть отравились моллюсками, так что для меня всё кончилось гораздо лучше. В общем, после этого я не слишком переживала, что не путешествую. Я знала, что вступлю в ССК, как только достигну нужного возраста. И вот я здесь. Хотя теперь немного жаль, что я так мало повидала на Земле. Я летела до Найроби с пересадкой в Далласе. Это было очаровательно. Хотелось бы мне, чтобы такая поездка была не единственной в моей жизни. Я не имею в виду вот это, – она махнула рукой в сторону окна, за которым тянулись кабели «бобового стебля». – Ни разу в жизни не думала, что мне придётся ехать в этой штуке. Интересно, что держит эту верёвку стоймя?

– Вера, – серьёзно ответил я. – Вы верите, что она не упадёт, и она не падает. Только постарайтесь не думать об этом слишком много, а не то у нас всех могут случиться неприятности.

– Во что я действительно верю, – с точно такой же серьёзностью сказала Джесси, – так это в то, что мне хочется перекусить. Не желаете присоединиться?

– Вера… – повторил Гарри Уилсон и весело рассмеялся. – Что ж, возможно, этот кабель и впрямь поддерживает именно вера. Поскольку я точно уверен – это может быть что угодно, но только не фундаментальная физика.

Гарри Уилсон присоединился к нам с Джесси в кабинке, где мы расположились, чтобы поесть.

– Мне показалось, что вы знакомы друг с другом, а это здесь редкое явление, – сказал он, подойдя к нам.

Мы пригласили его составить нам компанию, и он с благодарностью согласился. Гарри двадцать лет преподавал физику в средней школе города Блумингтон в штате Индиана, и «бобовый стебель» с его «зёрнышками» занимали его мысли с той самой минуты, как он взошёл на платформу.

– Что вы имеете в виду, когда говорите, что это не физика? – вскинулась Джесси. – Это совсем не то, что я хотела бы сейчас услышать.

Гарри улыбнулся.

– Извините. Попытаюсь выразиться по-другому. Положением этого «стебля», конечно же, управляют какие-то физические законы. Только вовсе не те, к которым мы привыкли. Здесь происходит много таких вещей, каким мы на поверхности Земли не можем дать никакого объяснения.

– Я чувствую, что нам предстоит выслушать лекцию по физике, – сказал я.

– Я много лет преподавал физику подросткам. – Гарри извлёк из кармана маленький блокнот и авторучку. – Больно не будет, можете мне поверить. А теперь смотрите сюда.

Он начертил полукруг внизу страницы.

– Это Земля. А это, – он нарисовал кружок примерно посередине страницы, – колониальная станция. Она находится на геостационарной орбите, то есть перемещается в точном соответствии с вращением Земли, и потому всегда расположена над Найроби. Пока что понятно?

Мы дружно кивнули.

– Прекрасно. Идём дальше. Смысл всей этой системы, которая у нас получила название «бобовый стебель», заключается в том, что колониальная станция соединяется с Землёй через этот самый пучок тросов, часть которых мы видим в окне, оснащённых подъёмными платформами. На одной из них мы сейчас и находимся.

Гарри провёл линию, изображающую трос, и маленький квадратик, обозначающий нашу платформу.