Обреченные на победу

– Интересное истолкование. Впрочем, да, вы совершенно правы.

– А как вы узнаете, что сознание переместилось?

– Мы узнаем через вот это, – доктор Расселл ткнул в свою ЭЗК, – и ещё потому, что вы нам об этом скажете. Поверьте, когда всё произойдёт, вы будете знать об этом наверняка.

– Но откуда вы это знаете? Или вы тоже когда-нибудь перемещались сами?

Он улыбнулся.

– Вообще-то да. Даже дважды.

– Но вы не зелёный.

– Это уже второе перемещение. Вовсе не обязательно оставаться зелёным навсегда, – задумчиво произнёс он, затем немного удивлённо заморгал и снова взглянул на свою ЭЗК. – Боюсь, мистер Перри, что нам придётся прекратить беседу, поскольку помимо вас у меня на очереди ещё довольно много народу. Ну, что, вы готовы начать?

– Чёрт возьми, конечно не готов! Мне так страшно, что я боюсь, как бы не навалить в штаны.

– Тогда позвольте мне поставить вопрос по-другому. Вы готовы покончить с этим?

– Видит бог, да.

– В таком случае за дело.

Доктор Расселл ткнул пальцем в кнопку своей ЭЗК.

Саркофаг, в котором я лежал, чуть заметно вздрогнул, как будто в нём включился какой-то механизм. Я скосил глаза на врача.

– Усилитель, – пояснил он. – Эта часть работы займёт примерно минуту.

Я невнятно хмыкнул, давая понять, что услышал, и взглянул на нового меня. Он лежал в своей коробке неподвижный, словно восковая статуэтка, которую кто-то во время отливки случайно окрасил зелёным, пролив краску в форму. Он походил на меня, каким я был много-много лет назад, – нет, намного лучше, чем я был тогда. Я был далеко не самым спортивным парнем в своём квартале. А этот «я» был мускулистым, как чемпион по плаванию. И на голове у него красовалась роскошная шапка волос.

Я не мог даже вообразить, каково будет находиться в этом теле.

– Максимум разрешения, – сказал доктор Расселл, обращаясь, по-видимому, к самому себе. – Связь установлена.

Его ЭЗК громко пискнула.

Я ощутил лёгкий толчок, а затем внезапно почувствовал себя так, будто в моём мозгу оказалась просторная пустая комната, по которой гуляет эхо.

– Ого! – невольно воскликнул я.

– Слышите эхо? – спросил доктор Расселл. Я кивнул.

– Это компьютерный банк, – пояснил он. – Ваше сознание воспринимает крохотный временной зазор между «здесь» и «там». Все в полном порядке, не волнуйтесь. Так открывается связь между новым телом и компьютерным банком.

ЭЗК снова запищала.

На другом конце комнаты новый я открыл глаза.

– Готово, – буднично сообщил доктор Расселл.

– У него же кошачьи глаза! – удивился я.

– У вас кошачьи глаза, – поправил меня доктор Расселл. – Обе связи устойчивы, без шумов. Сейчас я начну перемещение. Приготовьтесь почувствовать некоторую дезориентацию.

ЭЗК опять запищала… … И я полетел ааааааааааааай вниз (и при этом чувствовал себя так, будто меня – совершенно безболезненно – продавливали сквозь мелкое сито).

И все воспоминания, которые у меня когда-либо имелись, били меня по лицу, как кирпичи, вылетающие из огромной рушащейся стены.

Одна ясная вспышка – я стою в алтаре, глядя, как Кэти идёт по проходу. Вот она слегка запнулась, наступив кончиком туфли на край подола своего длинного платья, тут же изящно выправилась, улыбнулась, как будто хотела сказать мне: «Ну уж это-то меня не остановит».

Ещё одно появление Кэти: «Чёрт побери, куда же я подевала ваниль?» Миска с тестом загремела, грохнувшись на пол в кухне (будь оно проклято, Кэти).

И затем я снова оказался собой и увидел кабинет доктора Расселла. У меня кружилась голова: я видел перед собой лицо Расселла и одновременно его затылок.

«Ничего себе, фокусы!» – подумал я, потому что это больше всего походило на кадр из стереофильма.

А потом меня огорошила мысль: я же нахожусь в двух местах в одно и то же время.

Я улыбнулся и увидел, как старый и новый я улыбнулись одновременно.

– Я не подчиняюсь законам физики, – сообщил я доктору Расселлу сразу двумя ртами.

А он ответил:

– Вы перешли.

Нажатие кнопки на его проклятой ЭЗК.

И снова остался только один «я».

Другой «я». Я мог это сказать совершенно точно, потому что больше не разглядывал нового меня, а видел себя старого.

А он смотрел на меня с таким видом, словно знал, что только что случилось нечто немыслимо странное.

Я прочёл в его взгляде: «Я больше не нужен».

Он закрыл глаза.

– Мистер Перри, – позвал доктор Расселл уже второй раз, а затем легонько хлопнул меня по щеке.

– Да, – сказал я. – Я вас слышу. Извините.

– Как ваше полное имя, мистер Перри? Я на секунду задумался. Затем сказал:

– Джон Николас Перри.

– Какого числа вы родились?

– Десятого июня.

– Как звали вашу учительницу во втором классе? Я недоуменно посмотрел в глаза врача.

– Боже правый! Помилуйте, дружище. Я не смог бы вспомнить этого, даже когда был в моём старом теле.

Доктор Расселл улыбнулся.

– Добро пожаловать в новую жизнь, мистер Перри. Вы входите туда с развевающимися знамёнами. – Он отворил и распахнул дверцу моего саркофага. – Прошу вас, выходите.