Обреченные на счастье (СИ)

— Эрик, я так волновалась за тебя, так боялась… — сильнее заплакала девушка, давая волю эмоциям.

— Прости, что не смог защитить тебя. Я опять создаю проблемы, — воспоминания возвращались к Эрику одно за другим, плавно сменяясь.

— Какой же ты глупый! — Кристина поцеловала Эрика в щеку и обняла его за шею.

— Кристина, тебя и маленьких уже выписали? — спросил он, Кристина уже поняла, что он что-то задумал.

— Да, родной, мы уже можем отправиться домой, но без тебя я не хотела бы… Одной мне не управиться, они ведь все в тебя! — смеясь, сказала она.

— Что ж, тогда, я надеюсь, уже завтра мы будем дома!

— Но, Эрик, тебе нужен присмотр врача, — Возразила Кристина.

— Не переживай, я чувствую себя отлично, — соврал Эрик, — моему здоровью ничего не угрожает.

— Как скажешь, мой Призрак, — смиренно ответила Кристина, на лице её заиграла насмешливая ухмылка.

========== Глава 25 ==========

Рауль стоял на краю палубы, вглядываясь в глубины океана. Снова его жизнь ломали неотложные семейные дела. Его утешала лишь мысль о том, что теперь это чудовище мертво Омерзительный Эрик больше не заберет его Кристину, а он вернется за ней, как только появится возможность и заберет во Францию, где они, наконец, смогут жить счастливо. Она, безусловно, и не вспомнит о Призраке, так долго не дающем ей покоя… А её малыши? В голове Рауля, словно тяжелый камень, осели слова Эрика:

«Не смей так говорить о моих детях, мальчишка!»

Виконт отказывался верить в то, что Кристина стала жертвой плотских желаний этого уродца. Но еще больше он не хотел мириться с тем, что теперь к ней привязаны его адские младенцы. В глубине души Рауль даже верил в то, что они могли погибнуть, едва сделав первый вдох.

Ему не нужен был лишний груз, тем более в виде отпрысков этого маньяка… А если у неё сын, то это и вовсе будет наследник титула де Шаньи. Рауль крепко сжал кулаки, стараясь дышать глубже, он боролся с внутренним гневом, разрывающим душу на части. Он ненавидел себя за то, что позволил ей уйти тогда. Тяжкие размышления привели его в бар, где он и провел оставшийся вечер, в надежде, что это хотя бы немного расслабит его.

***

Ловкость и юркость, отточенные годами в опере, позволили Эрику незаметно улизнуть из больницы и отправится домой, где его уже ждала семья. Когда он оказался в особняке, Кристина уже крепко спала, а рядом с ней лежали два ещё совсем маленьких малыша, мирно посапывая.

Эрик устроился на полу у кровати, разглядывая своих детей. Он не представлял себе, как сможет заботиться о своей крохе дочке: она была похожа на ангела, снизошедшего с небес. Эрик поймал себя на мысли, что, должно быть, она будет точной копией Кристины, такая же бледненькая и хрупенькая. Ему было интересно, какого же цвета её глаза: шоколадно-карие или изумрудно-зеленые? Эрик мечтательно улыбнулся и обратил взор на сына — улыбка моментально пропала. Он протянул к нему руку и осторожно повернул голову сына, открывая правую часть его лица лунному свету. Сейчас Эрик себя ненавидел, как никогда ранее. Он больше всего на свете боялся именно этого: испортить жизнь своему ребенку. Он вспоминал своё страшное детство:

«Стыдилась мать,

Лишив дитя надежды.

И маска первой

Стала мне одеждой»

Эрик всё бы сделал, чтобы его сыну не пришлось пройти через тот же ужас на пути к счастью.

***

Громкие крики малышей разбудили Кристину еще до восхода солнца. Она бесконечно расстроилась, не обнаружив Эрика рядом. Уже даже стала волноваться не случилось ли что-то с ним по пути домой, когда заметила кровь, медленно стекающую из-под двери ванной комнаты.

========== Глава 26 ==========

Кристина кинулась туда, не теряя ни секунды. Раскрыв дверь, Кристина не смогла сдержать крика, она со слезами упала рядом с Эриком. Он лежал на полу, посреди осколков зеркал, он был смертельно бледен, а всё его лицо было в глубоких порезах. На запястьях алели огромные раны. Кристина выхватила окровавленный осколок из его ладони и отшвырнула в стену.

— Эрик, — молила Кристина, суетясь над ним, — очнись же…

Она бережно промыла и обработала раны на его руках и лице, перебинтовала порезы. Он с трудом распахнул свои потухшие глаза. Взгляд его был потерянным, абсолютно безжизненным.

— Ангел мой, зачем? Зачем ты это сделал?

Какое-то время он молча смотрел на нее стеклянными глазами.

— Все будут ненавидеть его. Он будет ненавидеть меня…

— Эрик, — Кристина переложила его голову на свои колени, пытаясь успокоить, гладила его по волосам, — не говори так. Ты будешь великолепным отцом, я знаю, он будет любить тебя.

Кристина убрала темную прядь с его лица и нежно поцеловала в лоб. Собравшись с силами, Эрик неуверенно поднялся на ноги и притянул Кристину в объятия. Они еще долго стояли, прижавшись друг к другу и каждый думал о своем, пока Кристина не развеяла устоявшееся молчание.

— Я хочу, чтобы ты дал имя для нашей дочери, а сын… Я хочу назвать его Густавом, в память об отце, — уверено сказала Кристина.

— Густав? Зачем давать столь уродливому ребенку имя твоего отца?