Обреченные на вымирание (СИ)

Луч фонаря вспорол застоялую черноту и растаял вдали мутным пятном. Проскользил в пустоте, чиркнул по чему-то серебристому. Я вернул свет. Метрах в тридцати от меня стоял одинокий, позабытый всеми самолет. Казалось, он спит летаргическим сном. Я поспешил отвести свет, опасаясь, что таким образом разбужу его, и он зашевелится, разворачиваясь ко мне на шасси. Что будет потом уже не узнаю - сердце мое взорвется еще до того как он откроет глаза.

Прислушиваясь к спящему самолету и мраку в целом, я медленно вел светом по стенам ангара. С неприязнью отмечал заметную дрожь луча. «Раз самолет здесь, возможно, здесь и мастерские», старался я отвлечься от мрачных картин. Очень хотелось в это верить. Опасаясь потеряться в безбрежной темноте, двинулся вдоль стены. Придавленный масштабами чувствовал себя тараканом в кладовке великана.

Шел неимоверно долго, начал опасаться, что никогда не достигну торцевой стены, что она вообще не существует, а сам я брожу в лабиринтах своего сна. Эта безумная, пугающая мысль с каждым шагом все сильнее укоренялась в моем сознании.

Уже готов был повернуть назад, когда луч уперся в металлическую плиту. Я с облегчением выдохнул. Достиг угла и снова шел. Шел долго, может, потому так выходило, что переставлял ноги лилипутскими шагами на полстопы? Может и так, но эта была та скорость при которой я мог осмотреться и оценить угрозы. Наконец, наткнулся на проклепанную дверь. За ней на стеллажах лежали различные агрегаты, узлы, запасные детали для самолетов. Я проследовал вдоль механистического разнообразия до торцевой стены, где обнаружил еще одну дверь. За ней вторую, и третью, и четвертую. За последней нашел, что искал. Кроме набора головок с трещеткой, я прихватил разнообразного железа, которое, по моему мнению, могло бы пригодиться в дальнейшем для ремонта лашки.

Обратный путь был еще ужаснее. Все время казалось, что кто-то за мной крадется, а когда я резко оборачивался и светил, то этот некто в последний момент успевал спрятаться то за перегородку, то за выступ, при этом я замечал остаточное движение.

Последние лестничные пролеты я преодолевал вскачь. Несся во весь опор, теряя инструмент, который с металлическим лязгом ударялся об элементы конструкции и с грохотом пропадал в глубокой темноте. Дребезжащее эхо разлеталось стаей летучих мышей по чертогам корабля, тормоша оцепеневших призраков.

Луч фонаря, словно сумасшедший, носился по стенам и переборкам, выхватывая детали стального монстра, которые вдруг оживали и делали короткие движения мне навстречу. Казалось, они хотели прыгнуть, но попав в свет, замирали. Весь корабль будто ожил.

Запыхавшись, сжимая в руке то немногое, что удалось сохранить, я выскочил на палубу. Прохладный ветер овеял мое лицо, сдул наваждение. Свежий воздух живительной струей хлынул в легкие.

Я шел к нашему самолетику, где-то там, застывшему букашкой на кончике ногтя стального гиганта. Подрагивающими пальцами достал сигарету. Чтобы огонек не было видно из рубки, прикурил, когда оказался за лашкой. Окурок щелчком отстрелил за борт. Затем забрался в самолет и, подсвечивая фонарем, принялся раскручивать болты, крепящие сиденья к полу. Из шести кресел оставил два раскладывающихся в самом конце салона. Прилег на одно испытать и уже не встал. Усталость и сон навалились разом.

- Михалыч, хорош дрыхнуть. Вставай, мне нужна твоя помощь, - слышался из-за гор чей-то голос.

Яркий луч света сквозь веки резанул по глазам. Я просыпался медленно и мучительно. Вязкое сонное болото не отпускало меня. В самолете было душно, кожа на сгибах в локтях, под коленями, на шее, противно слипалась, лоб покрылся испариной. Я полз по салону, как сонная муха. Наконец, выбрался из самолета. Рассвет едва брезжил. Горизонт очертился светлой полосой, предвещая ясный день. Дул теплый бриз.

С канистрой бензина мы поднялись на капитанский мостик. В коридоре у двери лежали две пухлые папки. Остальные образовывали кучу посреди рубки. Приборная панель и несколько обзорных стекол были разбиты. У стены стояло орудие погрома - длинный пожарный топор. С канистрой Андрей прошел в помещение вычислительного центра. Через несколько секунд послышалось шипение и металлическое бряцанье, затем забулькало. Скоро появился Андрей, пятясь, он лил на пол бензин. Окропил приборные панели, с особой щедростью смочил кучу документов. После чего мы покинули рубку.

Из остатков Андрей пролил дорожку по коридору, откинул пустую канистру. Ни слова не говоря, протянул мне раскрытую ладонь. Я понял жест и суетливо зашарил по карманам. Нащупал в нагрудном зажигалку, вложил ему в руку.

Глава 12. Неблагодарные гости 2

Андрей наклонился, поднял с пола листок, скомкал, поджег краешек. Желтое пламя робко принялось поедать бумагу. Когда оно разгорелось, швырнул горящий комок в блестящую лужу на полу. Дорожка воспламенилась и синей змейкой побежала к дверному проему. С громким хлопком бензин вспыхнул. В лицо ударило жаром.