Обреченные попаданцы

«По перрону рассыпали горох» — так она называет свой коронный удар. Ни один мясной шкаф, полный дерьма и перегара, не мог устоять перед бешеным вихрем. Не может этого сделать и дверь. Дверь взрывается, как от динамитной шашки. Щепки разлетаются в стороны, а черный проем двери смотрит на детектива беспросветной темнотой.

Верный фонарик на мобильном телефоне чуть отодвигает непроглядный мрак. Детектив Джулиан набирает в грудь воздуха и шагает навстречу неизвестности.

Неизвестность пахнет сырым деревом и ладаном. Темнота старается окутать шелковым покрывалом, увлечь, усыпить и успокоить навеки…

Снова раздается зловещий смех, а следом женское пение:

— Милый малыш, глазки закрой. Ну что ж ты не спишь, ведь я рядом с тобой. Вытяни шейку, открой кадык. Гроб нам с тобою будет впритык. Сделаем в нем мы тык-тык.

Звуки раздаются откуда-то сверху. Глаза детектива начинают привыкать к темноте, и она различает старинную лестницу с широкими ступенями. На ступенях темнеет ковер. Именно на него и наступает военный ботинок Джулиан.

Яркая вспышка сначала ослепляет, и под сомкнутыми веками вспыхивают обжигающие круги. Девушка отпрыгивает назад и выставляет перед собой пистолет. Если вам приходилось выходить из темного подвала на яркое солнышко, то вы поймете состояние детектива в этот момент.

Ничего не происходит. Девушка часто-часто моргает, чтобы глаза привыкли к яркому свету. Сверху слышится веселый женский смех. С таким звоном хрустальные бусы могут рассыпаться по мрачному надгробию.

Глаза привыкают к яркому свету, и проклятье срывается с губ детектива. Насколько отвратен и кошмарен дом снаружи, настолько же прекрасен он изнутри. Джулиан словно попала в гребаную сказку про Золушку.

Огромная люстра под расписным потолком светит ярче тысяч солнц. Лучи плещутся в декоративном фонтане слева от величественной лестницы с рельефными перилами. Красная ковровая дорожка скользит по мраморным ступеням, золоченые статуи ангелочков по бокам заставляют забыть о непогоде за спиной.

Под ногами раскинулась причудливая мозаика, изображающая огромную розу, стебель которой начинается в фонтане, а сам бутон раскинулся в центре. По задрапированным алой тканью стенами развешаны картины незнакомых красивых женщин и смазливых мужчин.

— Я ждал тебя, дитя мое, — слышится сверху голос и детектив инстинктивно наставляет «Беретту» по направлению голоса.

— Не двигаться, мать твою! Иначе мозги вышибу! — рявкает она и замирает.

Такого красивого мужчину она не видела даже по зомбоящику, а там каких только мучачей не показывали. Высокий, худощавый, кожа слегка отдает болезненной белизной, словно он только что вылез из мешка с мукой. Черные волосы зачесаны назад и спускаются толстой косой на белоснежную рубашку с оборками. О высокие скулы можно порезаться, кроваво-красные губы изогнуты в снисходительной улыбке. Но самым поразительным на его лице были глаза — черные как первородный грех и завлекающие, как мираж оазиса в жаркой пустыне.

Тонкие пальцы ложатся на перила, и он начинает спускаться. Где же он делает маникюр? Ногти длинные, словно только что сделал «френч». От него прямо таки веет аристократизмом и властностью. Словно этот мужчина рожден для того, чтобы повелевать армиями и разбивать женские сердца.

— Я знал, что ты придешь. Ты не можешь удержаться от моего зова, малышка, — счастливо улыбается мужчина и девушка видит, что два верхних клыка гораздо длиннее остальных зубов.

История седьмая, в которой обольстительный вампир обольщает

Легким прыжком хозяин особняка оказывается внизу, рядом с декоративным фонтаном. Ого, это же метра три, не меньше. Он садится на бордюр фонтанчика и опускает ладонь в прозрачную воду, холодную даже на вид.

Джулиан переводит ствол пистолет и чувствует, что это действие дается ей с трудом. Словно она находится по шею в озере и сейчас преодолевает сопротивление воды. Мужчина улыбается и снова среди белых зубов выделяются два клыка.

— Стой на месте, ублюдок, — командует девушка твердым голосом, но из груди вырывается цыплячий писк.

— Стою на месте. Только я не ублюдок, а чистокровный граф и мой род уходит вглубь веков. Я потомок румынских королей, — мужчина говорит мягким, убаюкивающим голосом.

Он словно завораживает, заставляет кровь течь медленнее и снимает яростную пелену с глаз детектива. Джулиан ловит себя на том, что пистолет смотрит в центр розы на полу, а вовсе не в напомаженную черепушку этого типа.

— Твой долбанный род пойдет ко всем чертям, а ты побежишь впереди и будешь показывать дорогу, если не прекратишь свои гипнотизерские штучки! — пистолет занимает первоначальное положение. — Где мой напарник? Где Том?

— А ты про этого пухлого шалуна? Он наверху. Тычет стволом своего оружия в одну из моих жен. Если тебя это возбуждает, то мы можем присоединиться, — мужчина делает приглашающий жест в сторону лестницы.