Обреченные попаданцы

Я невольно икаю. Такой наглости не видела со студенческих лет, когда к нашей компании в парке подошел грязный бомж и не попросил пивную тару. На это ему ответили, что тара пока еще занята. И он, секунду поколебавшись, с апломбом занятого человека произнес: «Но я же сейчас ухожу, так что поторопитесь!» Эта наглость так понравилась ребятам, что они скинулись по десятке бомжу на пиво.

Но это было давно. А сейчас… И не хочу я становиться чьей-нибудь рабыней. А два моих спутника переглядываются и заходятся в таком диком хохоте, что цикады смолкают. Не удивлюсь, если насекомых посещает мысль запрыгнуть в гогочущие рты и там сыграть свои концерты — слишком уж громкие звуки вырываются из глоток.

— Девочка, между прочим, ты разговариваешь с матерью наследницы престола, — вспоминаю я о происхождении Матильды. — Какая же я тебе рабыня? Вот тебя возьму в служанки, и то, если будешь себя хорошо вести и помоешься.

— Да как ты смеешь? Я королева пяти миров! Да по моему велению разрушаются планеты! Да я!!! Да мне!!! — девушка из лани превращается в визжащую тигрицу. Мгновенно.

Что ж, придется ее научить вежливому обхождению. Мои спутники видят, что я набираю воздуха в грудь, и тут же падают ничком на траву, зажимая уши.

— Тихо!!! — рявкаю я, и девушку уносит под широкую ель. А там и вовсе заваливает шишками.

Мда, все-таки из меня еще тот Джельсомино. Надо будет как-нибудь потренироваться в регулировании громкости.

История двадцать третья, в которой я слышу голос Матильдочки

Мои спутники еще минуты две лежат для острастки, а потом поднимают головы. Сначала выглядывает Драмир, опасливо, не отрывая рук от ушей. Я хмуро показываю ему язык. Он также хмуро кивает в ответ.

Вот люблю, когда между людьми возникает согласие и взаимопонимание. Всего лишь взгляд, всего лишь жест и мы поняли друг друга. По крайней мере он не побоялся толкнуть Зверобоя и вылезти из ласковых объятий травы.

— Эй, подруга, ты долго там валяться собираешься? — подзываю дерзкую особу, которая зашевелилась под грудой шишек.

Она медленно высовывает заляпанную смолой мордашку, к которой прилипли чешуйки шишек и хвоя. В мутных глазках плещется недоумение и крайний испуг. Однако, она продолжает гнуть свою линию, хотя и тонким голоском:

— Пока ты не извинишься и не встанешь на колени, чтобы я…

— Еще раз гаркнуть? — лениво спрашиваю я в ответ.

— Нет! — тут же выкрикивают Драмир и девчонка.

Зверобой же откашливается и декламирует:

— Не стоит лишний раз орать, напрасно связки напрягать. Гораздо проще, но эффектней по заднице ей надавать.

Я мягко улыбаюсь в ответ. Ну не такая уж я и злопамятная, всего лишь отомщу и забуду. Или забуду, что уже отомстила и снова повторю. Но это редкость. Сейчас же я протягиваю руку нашей гостье и помогаю выбраться из-под елки.

Девчонка чего-то бурчит себе под нос, но тем не менее сдерживается. Видимо, не хочет снова улететь под зеленую хвою.

— Как тебя зовут, «королева»? Куда бежишь и откуда? — спрашивает Драмир у девушки.

Та опасливо косится на него, отодвигается чуть дальше от злорадно скалящегося Зверобоя и шмыгает носом:

— Москитолой зовут. Бегу от войны двух королей. Мое маленькое королевство как раз оказалось на их поле боя, и мои подданные… и… и я…

Девушка еще раз шмыгает носом и заливается слезами, как принцесса Несмеяна из детского мультика. За несколько секунд перед ней возникает небольшая лужица и девушка начинает плакать в другую сторону, на сухое место.

— А как же королева пяти миров? — вырывается у меня. — Или эти миры тоже были маленькими?

— Ну да-а, ма-аленькими, — всхлипывает девушка и загибает пальцы. — Кукольный мир, Мышиный, Птичий, Собачий и Тараканий. Теперь все эти миры уничто-ожены, а ко-короли так и сражаются. Они-и-и никогда не остановя-я-я-ятся-а-а-а.

Москитола снова начинает подвывать, стенать и выражать степень крайнего отчаяния. Мне даже захотелось утешить ее и сказать, что все будет хорошо и пусть она успокоится. Но не умею я успокаивать, когда у самой тревожно на душе, поэтому просто похлопываю ее по макушке, как хорошего пса, и произношу ободряющим голосом:

— Не хнычь! Прорвемся! И армии королей разгоним, и миры твои в порядок приведем.

Девушка хныкает еще раз десять и произносит:

— Какие армии? Там только два короля и остались. Другие воины устали и разошлись по королевству — у людей своя личная жизнь есть, не все же воевать и драться.

— Как двое? Всего двое? — ахаю я в ответ.

— Да, — пожимает плечами Москитола. — Скажите, а у вас ничего поесть не найдется?

Зверобой хмыкает и протягивает круглую лепешку. Девушка так недоверчиво смотрит на него, что я невольно заражаюсь этим недоверием и пытаюсь вспомнить

— засунул мой синий спутник в хлебный мякиш крысиную отраву, или нет?

— Да не бойся, жуй давай. На меня ты не серчай, я бурчу лишь для острастки, но зато не скупердяй.