Обреченные (СИ)

«Девочка-смерть просит жизни для своего брата». И перед глазами фигурка ее во всем белом стоит на подоконнике, руки, как птичка, раскинула, чтоб вслед за братом своим старшим лететь…а я тогда понял – не станет ее, и никого не станет. Валласс рухнет. Потому что в эту секунду не станет меня. Обречен я любить ее, женщину-смерть с волосами цвета крови, а она обречена принадлежать мне до самой смерти.

Набросил на плечи Алса свой плащ, сбивая пламя, и молча принял благодарность, но мы оба знали, что мне она не нужна. Будь это при иных обстоятельствах я бы с него кожу срезал валласским кинжалом, как с сырой картошки кожуру.

Отряд выбрался на берег, и я с дикой болью в груди пересчитал, сколько нас осталось – мы потеряли почти половину. Все молча сидели на своих конях и смотрели друг на друга, кто-то стонал от ожогов, и я кивнул на клетку Сивар:

- Эй, старая, нужна мазь от ожогов.

- Лучше б ты спросил у Сивар, прежде чем идти дорогой огненной смерти.

- Сивар – последняя, у кого я что-то спрошу. Давай, выполняй свои обязанности, лечи их. И не болтай много, а то сброшу, как мешок, в болото и смотреть буду, как ко дну пойдёшь.

- Не сбросииишь, нужна я тебе.

Сука старая испытывает меня. А мне сейчас не до испытаний, меня на клочки раздирает от боли и от понимания, что в очередной раз людей своих потерял. Воинов верных. Они на смерть за меня, а я…а я на смерть за нее.

Сгреб баордку в охапку и к воде потащил. Над самыми языками пламени, как мешок, поднял.

- Ну что? Баорды молятся или они дохнут молча?

- Ннннне…нененене. Не надооо. Сивар все сделает. Сивар молчать будет. Сивар… Сивар мериду Дасу даст. Много мериды. Чтоб Ниаду трогать мог как наяву. Бесплатно даст.

Я тряхнул ее несколько раз, с презрением глядя, как вращает глазами, омерзительно, словно насекомое, ногами дергает и руками.

- Дашь, когда надо будет. А пока свое дело делай. Чтоб на ноги их подняла за считанные минуты. Нам идти надо.

- Поздно уже, - пробормотала, а я пальцы чуть не разжал.

- Что поздно, им иммадан?

- Лечить поздно - ожоги от мерцающего пламени сами пройдут через время.

- Лечи. У нас этого времени нет.

Швырнул ее на землю и дамас к губам прижал, сильными глотками осушил флягу так, что горло перехватило. Астран со мной поравнялся.

- Идти надо. Рассвет скоро.

- Где ее держат?

- В темнице под крепостью. На рассвете поведут на казнь. Вчера приговор оглашали и сутки дали на очищение. С первыми петухами сначала в ледяную воду опустят, а потом на костер.

Я смотрел на грязное, покрытое налипшими комьями и сажей лицо астрана и думал о том, что не будь он лассаром я бы сейчас пожал ему руку. Он вел нас через это пекло один и ни разу не свернул и не остановился.

- А где ее старший брат?

- Где-то в окрестностях бродит, но … но мне кажется, все происходит с его молчаливого согласия.

- У вас не семейка, а змеиное гнездо.

- Возможно. Но не у всех.

- Возможно, не у всех.

Он смотрел мне в глаза, а потом вдруг сказал:

- А она говорила, что вы меня казните на месте…

- Да? Что еще она говорила?

- Ничего больше…она не разговорчивая. Да и не знаем мы друг друга почти. Когда я ее ребен…

- Рейн! Впереди отряд дозорных. Нападаем или…

- Нападаем! Отберем еду и лошадей, наши выбились из сил. – повернулся к астрану, - Я бы казнил, если бы она не попросила не убивать тебя. Но я убью тебя позже, лассар. В честном бою. А сейчас ты либо беги отсюда, либо тебе придётся бить своих.

- Алс дас Гаран никогда не бежит с поля боя. И вам без меня не взять площадь, полную астранов и охраны. Что до своих, пока моей сестре угрожает опасность и исходит она от них, они для меня враги.

- Ты точно лассар и сын Ода?

Расхохотался и пришпорил коня:

- Вперед! Надерем задницы ублюдкам! Снимем с них шкуру!

- Валлассары напали! Беги в Нахадас! Валлассары! Пусть в горн трубят!

Один из дозорных спрыгнул с коня и побежал в сторону города. Я выхватил лук из-за спины и хотел выстрелить, но на меня надвигался здоровенный верзила с мечом наголо.

С дозором мы разделались довольно быстро, сменили лошадей и, переодевшись в форму лассарских воинов, двинулись на Нахадас. Остальные пошли окружной дорогой, чтобы выскочить нам на помощь со стороны центра города. Когда мы въехали на площадь, там уже тлели угли, и полностью сгорел хворост. Я расширенными глазами осматривал толпу, потом повернулся к Алсу, меня затрясло, как в мгновенной сильнейшей лихорадке. Я даже голос на несколько секунд потерял:

- Где? – сипло, почти не слыша себя самого, - ГДЕ, ИМ ИММАДАН! ГДЕ ОНА?!

Спешился и бросился к костру, с ужасом различая в золе человеческие останки. Упал на колени, ероша пепел и обугленные кости. Дрожа всем телом и чувствуя, как оно немеет. Как паника охватывает с ног до головы, лишая на какие-то мгновения рассудка.

- Казнили шеану, туда ей, сучке, и дорога, - сказал кто-то из лассаров, и я, резко поднявшись с колена, свернул ему голову с тихим хрустом. Повернулся из стороны в сторону, не понимая, что происходит и куда идти, где и кого искать. Растерянный, размазанный по земле: