Обреченные жить вечно (СИ)

Первородный задумчиво смотрел в окно, наблюдая приближающийся рассвет. Эта ночь показалась очень долгой даже для него. Хотя он и пытался отделаться от навязчивых мыслей, но воспоминания беспрестанно лезли к нему в голову. Как странно, что не получалось просто закрыться, блокировать поток слов, витавших в его голове. «По-твоему со мной нужно бороться, только из-за того, что я вампир?… Я никогда не приму твой образ жизни. Я никогда не смирюсь с тем, что ты уже сделал и продолжаешь делать. Но… Но возможно ты именно тот за кем я могла бы следовать вечно… Ты ядовитый насквозь! Ты не способен ничего чувствовать! Ты не способен сострадать! Ты можешь только истязать, унижать, убивать! Наслаждаешься всем этим! Ты давишь всех, в ком чувствуешь угрозу для своей гадской жизни!» Последние фразы Кэролайн, обращенные к нему жгли изнутри, казалось бы, бесчувственное сердце Клауса. Глупая, глупая девочка… Он пытался ее защитить. На самом деле пытался, а вместо того, чтобы быть благодарной за это, вампирша постоянно сопротивлялась, выставляя его садистом-убийцей. Что же теперь? Она умирает. Или уже умерла. При мысли о том, что Кэролайн возможно уже нет, Клаус поморщился смутно осознавая, что такое вполне могло произойти. Если бы она видела все сейчас со стороны, девушка не задумываясь снова обвинила бы его. В этом он не сомневался. Кэролайн посчитала бы его убийцей только за то, что он даже не попытался ее спасти. Не устремился вместе со Стефаном в дом Сальваторе, не пролил ни капли крови в ее страдающее тело… Перед Клаусом предстало обиженное лицо Кэролайн, в ее глазах стояли боль и грусть. Даже после смерти она будет ненавидеть его. Ненавидеть за его равнодушие к ее страданиям, к ее боли и смерти. Эта мысль прочно закрепилась в сознании первородного. Он так хотел добиться этой девушки, а вместо этого просто добил нежеланием идти против своих принципов. Сейчас он почувствовал себя ничтожеством, настолько омерзительным для самого себя, что руки непроизвольно сжались в кулаки, а затем правая рука нанесла удар по стене, оставляя в ней вмятину. Если бы на кону стояла чья-либо другая жизнь… Чья угодно… Но сейчас в его руках была жизнь Кэролайн, он не может убить ее, допустить ее смерть, так и не предприняв ничего.

- Дьявол… - прошипел Клаус сквозь зубы, хватая куртку и направляясь к выходу из комнаты.

Солнечные лучи уже коснулись горизонта, когда Елена пыталась увидеть хоть какие-то признаки жизни на осунувшемся лице Кэролайн. Обрывочное дыхание едва заметно изредка приподнимало ее грудь, сердца не было слышно вообще. В сознание Кэролайн так и не пришла. Даже спазмы боли больше не заставляли ее тело сжиматься, а лицо морщиться. Бледное лицо не выдавало больше никаких эмоций. Казалось девушка уснула каким-то очень глубоким сном.

- Кэролайн… - прошептала Елена, выпустив несколько слезинок на волю и гладя ладонью лоб подруги, убирая волосы с лица назад. – Кэролайн!

Стефан обхватил Елену за плечи, поднимая с кровати, где она сидела рядом с Кэролайн. Елена зажала себе рот рукой, пытаясь удержать всхлипы и рыдания.

- Тише, тише… - прошептал Стефан Елене на ухо. – Ей не помочь, мы потеряли ее.

- Нет! Кэролайн… - Елена не в силах стоять на ногах, буквально упала на грудь вампира. – Так не должно быть… Она так хотела жить… Она должна жить…

- Пойдем, я уведу тебя, здесь нет больше смысла находиться. – Стефан прижал девушку к себе крепче.

- Нет! Я хочу быть с ней! – запротестовала Елена, вырываясь из рук Стефана. – Я останусь с ней до конца! Я должна, я ее подруга…

- Она не дышит, Елена! Ее сердце остановилось полчаса назад… Все кончено!

Вдруг в дверь дома кто-то громко постучал. Дверь открыл Деймон и замер на пороге.

- Клаус… - выдавил он из себя.

- Где она?

- Входи. – Деймон не задумываясь, пропустил гибрида и провел наверх в комнату, где лежала Кэролайн.

Увидев там Стефана и насторожившуюся Елену, Клаус взглядом попросил оставить его одного с Кэролайн.

- Ты опоздал… - прошептала Елена, выходя из комнаты в сопровождении обоих братьев Сальваторе.