Обреченный десант. Днепр течет кровью

В момент разворота невольно подставил пулеметный расчет. Одна из многих пуль, летевших в «Бюссинг», ударила в спину пулеметчика, второй успел нырнуть на дно десантного отсека.

В эти минуты командир разведки, старший сержант докладывал Морозову, тяжело переводя дыхание:

– Надо уходить в лес, товарищ лейтенант. Фрицы кругом, к Днепру не пробьемся. Место открытое, стреляют отовсюду.

Взводный, а теперь командир роты Федор Морозов понял ситуацию без лишних слов. Имея на руках полтора десятка раненых, лишенные тяжелого вооружения, люди были в этом овражке обречены на уничтожение.

Рота быстро уходила по расширявшейся ложбине в сторону леса. Хоронить погибших не было времени. На самодельных носилках по четыре человека несли тяжело раненных.

Группа бойцов во главе со снайпером Павлом Чередником прикрывала отход. Настрой у людей, несмотря на неудачное начало десантной операции, был приподнятый.

Не все идет, как надо. А если сказать прямо, получается полная путаница, смешались роты и батальоны, отсутствует связь. Неизвестно, что ждет их впереди. Но рота, сколоченная в бою, отступала в боевом порядке. Они прорвались через один и другой заслон, оставив позади не только тела своих погибших товарищей, но и трупы врагов. У многих висели на плечах трофейные автоматы и винтовки, несли пулемет.

– Шире шаг, – торопили людей сержанты.

– Боишься, что фрицы опомнятся? – отозвался один из десантников. – Вряд ли.

А сержант Чередник по прозвищу Зима, прицелившись, выстрелил в бронетранспортер, застывший на бугре. Расстояние было велико, больше километра. Пуля взбила фонтанчик сухой земли и, рикошетя, ушла в небо.

На этот одинокий выстрел никто не отреагировал. Механик с помощью других солдат грузил в десантный отсек тело обер-фельдфебеля.

Рана оказалась смертельной, он истек кровью. Всегда багровое, обветренное лицо словно усохло, сделалось безжизненно желтым. Рядом положили раненного в спину пулеметчика. Его зацепило крепко, и соседство с мертвецом нагоняло дурные мысли.

– Отодвиньте подальше, – попросил он.

– Лежи спокойно. Чего мертвых бояться?

– Рана кровоточит… гляньте. Вдруг тоже кровью истеку.

– Не капризничай, Курт. Это уж как Бог решит. Вон мотоциклистов обгорелых везут. Тем вообще не повезло.

Солдаты курили, поджидая мотоцикл. Прерывая затянувшееся молчание, автоматчик из молодняка бодро заметил:

– Мы русским тоже крепко врезали. Подумаешь, парашютисты, элита армии! Я посчитал, десятка полтора валяется, да еще в лесу сколько лежат.

– Тысячи, – насмешливо сказал солдат постарше. – Взял бы и посчитал их всех. Или не рискнул глубоко соваться? Они стрелять умеют.

– И мы не хуже, – храбрился молодой.

– Ты хоть не обделался? – с участием поинтересовался старый солдат. – Если штаны в дерьме, это ничего. Постираешь. Главное, личный номер не потерял и автомат.

– Я из него шесть магазинов выпустил.

– Поэтому русские и удрали.

Отделение невесело посмеялось, наблюдая за тяжело груженным «цундаппом», который медленно переваливался через кочки. Из-под брезента в коляске торчали две пары обгоревших сапог. Проклятая война! Когда она кончится…

Глава 2. Цепляйтесь за берег зубами!

Именно так передали по рации приказ генерала командиру 2-го десантного батальона майору Орлову.

– Уже вцепились. Не отпустим, – с долей самоуверенности отозвался рослый молодой комбат.

Как и многие другие десантные подразделения, батальон Василия Орлова тоже угодил ночью в переделку.

Уходя от зенитного огня, пилоты транспортной эскадрильи пытались набрать недопустимую для выброски десанта высоту два километра. Комбат Орлов ворвался в пилотскую кабину с пистолетом в руке и кричал, перекрывая гул тысячесильных авиадвигателей:

– Вы что, летуны, охренели? Десант хотите угробить? Договоренность была с шестисот метров людей сбрасывать. А вы в небеса лезете. Немецких зениток зассали?

Майору было двадцать семь лет. Он имел три ордена и три ранения, а в силу своей молодости не слишком выбирал выражения. Пилот, он же командир эскадрильи, попытался осадить зарвавшегося комбата:

– Иди на место. Посторонним здесь нечего делать.

Эскадрилья двухмоторных самолетов Ли-2 уже потеряла от зенитного огня одну машину. Снаряды счетверенной 20-миллиметровой установки подожгли двигатель, издырявили корпус. С ближних самолетов видели, как экипаж пытался выровнять машину. Из люка успело выпрыгнуть человек двенадцать парашютистов. Еще десять остались внутри, когда транспортник огненным клубком понесся вниз.

Досталось и самолету, в котором летел комбат Орлов. Несколько крупнокалиберных пуль пробили борт, запахло горелой резиной. Трассы шли густо. Взрывались то выше, то ниже снаряды 37-миллиметровых автоматов. Но особенно опасны на этой высоте были многочисленные 20-миллиметровки и крупнокалиберные пулеметы. Спасаясь от сотен мелких злых снарядов, спаренных, счетверенных пулеметных трасс, пилоты других машин вслед за командиром эскадрильи спешно набирали высоту.