Обреченный на игру

Взрыв и раскатистое облако плазмы застали бандитов врасплох. Сразу три шлюпки угодили в облако. Однако одна из них, та, что двигалась позади, успела вывернуть штурвал вверх. Две из тех, что влетели в плазму, резко снизили высоту, пытаясь спастись из горящих машин. Той, что летела первой, повезло меньше – открытые окна судна как пылесосом затянули плазму в салон. Не знаю, сможет ли кто-то теперь их опознать. Скорее всего, машина выгорит, оставив только раму, огонь сожрёт все до костей.

Ещё граната, уже для тех, кто приземлился, была брошена мной чисто на рефлексах. Да, они больше нам не угрожали, но враг есть враг, будь то дельфин или киберпсих, или наркоман. Никому нельзя давать вторых шансов. Война оставляла жить только жестоких, рискующих и одновременно осторожных. Хотя я допускал, что эта мысль была моей ошибкой как выжившего.

«Одна осталась!» – передал я в сеть.

Электрическая дуга ударила в мой щит и тот, хлопнув, погас, приняв основную волну военного фризера на себя. Вторая такая дуга сожжёт двигатель, и мы без шансов полетим с высоты вниз.

Останавливаться было нельзя. Машина сигнализировала, что шлюпка запеленгована, а значит скоро к нам прибудут охотники за головами – такие же как я, желающие лёгких денег, прошедшие войну убийцы, не привыкшие останавливаться в жертвоприношениях жестокому Аресу.

Диалог между Джузом и мной состоялся в доли секунды. Новейшая нейросеть ускоряла моё сознание и синхронизировала меня с машиной и им, находящимся сейчас в игре.

– Дуга через 2-3 секунды, – не без печали предал я.

– При попадании потеряем целостность объектов, – согласился Джуз, ведя речь о девочках.

– Я блокирую их, но нужно прыгать! Спасёшь цели от пеленга? – спросил я.

– Думаю, да. Там по пути склады, я протараню вход, и мы уйдём через технические каналы.

– Отлично! – улыбнулся я сознанием, хотя, ничего отличного тут не было.

– Увидимся! – отчеканил Джуз.

– Наверняка... – приготовился я к прыжку, понимая, что это мой последний квест.

Я приподнялся, выверяя дистанцию до летящей за нами шлюпки. Я видел зажмуренные лица спасаемых нами девушек и вспомнил свой двадцать седьмой день рождения и то, как получил эту задачу. У меня никогда не было своих детей, и репродуктировать, отдавая их в это общество, мне тоже никогда не хотелось. Сейчас, как в замедленной съёмке, я видел размалёванных татуировкой и имплантатами недолюдей. Тех, кто плодится без меры, порождая на свет таких же, как и они сами. Бессмысленных и жестоких. По планетарному закону я, полицейский и ветеран войны, равен в правах каждому из этих тварей.

«Скольких я убил за сегодня? Пятнадцать? Двадцать? Так себе размен… А вдруг я не отличаюсь от них?» – мелькнуло у меня в голове.

Прыжок неотвратимо нёс меня навстречу следом летящему корыту, а парное оружие уже рокотало в моих руках, тем самым отгораживая Джуза и детей Рафаэля Ножковца от неотвратимой гибели.

Глава 61. Мёртв и после

Что было после отключения шнура от моего затылка, я не помнил. Ощутимы были только желания, жажда победы, осознание, что иду на огромный риск. Риск ради незнакомых мне людей, а если оставаться с собой честным, то ради денег. Возможно, стоило всё-таки попытаться посадить шлюпку. Возможно стоило дальше продолжать бой на скорости или вообще просто отдать преследователям их цели – был бы хоть какой-нибудь шанс без того прыжка.

Нескончаемый свет заливал мои глаза, и я не видел ничего вокруг. Я закрыл веки, но свет не прекратился. Я потянулся, чтобы прикрыть лицо ладонью, но руки не было, хотя она ощущалась достаточно отчётливо. Я будто висел на стропах игровой платформы.

Попытка что-то сказать тоже не увенчалась успехом, и тут я поймал себя на мысли, что не дышу, но это почему-то не доставляло мне дискомфорта.

Повисев нигде достаточно времени, чтобы успокоиться, я начал вспоминать события из своей жизни. Сначала приятные, а потом и не очень, потом пошли анекдоты, песни. И казалось, что я слышу каждую ноту, как будто исполнители играют прямо тут, в этой залитой светом комнате.

Свет начал гаснуть, а очертания стен уплотнились – как раз таким я себе и представлял это помещение. Но визуализации тела всё ещё не было.

«Это какая-то симуляция», – подумалось мне. – Меня кто-нибудь слышит?

– Простите, Филин, но прежде, чем культивировать с нуля ваше сознание, мы должны были убедиться, что реального вас уже нет в живых.

– Как это нет? Вот он я, живой и здоровый! – опроверг я до боли знакомый голос.

Зу появился из открывшейся двери прямо передо мной. Стоит ли упоминать, что двери тоже не существовало, пока в неё не вошёл маг?

– Вы правы, я выразился неточно, – подумал и добавил Зу. – После смерти вашего физического тела.

Я прибывал в недоумении, ведь даже детям известно, что загробной жизни не существует, и пару веков назад наша планета победила религиозные предрассудки вместе со снежными людьми и инопланетным разумом. Современному человеку незачем плодить дополнительных сущностей. Достаточно банально углубиться в любую из наук, и доказательства отсутствия чудес не заставят себя ждать.