Обреченный на скитания. Книга 8

— Точно не в руднике, — ответил я, поставив девушку на мягкий мох. Вокруг нас был сосновый лес. Я бы сказал «мачтовый лес», потому что деревья были на удивление ровненькие и высоченные. Подлеска практически не было, а земля была укрыта покрывалом из прошлогодних иголок и мха. Пахло хвоей и ещё чем — то горьковатым.

— Это Дикий лес? — принцесса стала опасливо озираться по сторонам.

— Это вряд ли, — проговорил я, — вон там кто — то у костра песни поет. А в Диком лесу даже волки не воют. Идём?

— Как ты всё слышишь? — подозрительно спросила девушка, — я кроме уханья птицы, да попискивания ничего не слышу.

— Это не попискивания, это деревья скрипят. Как, как?! Просто слышу и всё, — я протянул руку девушке. Та, так галантно, подала свою:

— А вдруг там бандиты?

— Да брось ты! Какие бандиты? Голосок детский. А вот нас могут принять за разбойников, — сказал я, выбирая дорогу, — видок у нас не очень презентабельный.

— И что мы им скажем? — запереживала принцесса, свободной рукой поправляя косу, платье, — что мы сбежали с каторги?

— Зачем сбежали? — хмыкнул я, — нас отпустили. Ты помалкивай, я всё сделаю сам.

Дальше шли молча, неслышно ступая по мягкой земле. Через некоторое время впереди стало видно мерцание костра и тоненький голосок, напевающий песенку под незамысловатую музыку какого — то струнного инструмента.

— Действительно, ребёнок поет, — прошептала Веста, — а мы их не напугаем? Может покричать, что мы идём?

— Помолчи. Судя по запаху, у них есть собаки, так что не напугаем.

— Да? — скептически проговорила принцесса. И как в подтверждение моих слов, раздался лай двух собак. Довольно басовиты, а значит пёсики не маленькие.

Поющий перестал играть и прикрикнул:

— Уст, Эрли! Нельзя, — поднявшись, девчонка лет двенадцати, прокричала, — кто там?

— Путники, — в ответ крикнул я, — дозвольте погреться у вашего огня?

— Коли с добром, то проходите, — ответил тонкий голосок, и собакам, — Уст! Эрли! Свои!

Но собаки не очень — то слушались свою хозяйку.

— Уля, кто там? — раздался мужской голос от фургона, стоявшего чуть поодаль.

— Путники, — ответила девчушка, — к огню просятся.

Между тем, мы уже вышли в зону видимости. Это была довольно просторная поляна. Справа стоял дилижанс, или крытая повозка, не знаю, как она там называется. Чуть в стороне пара лошадей. Прямо перед нами костер, вокруг которого лежало три бревна, используемые, видимо, как скамейки. Слева от костра стояла девчушка, с гитарой в руках, от кибитки шел плечистый мужчина. Собаки стояли между хозяевами и нами, оглашали окрестности басовитым лаем.

— Ничо себе собачки! — прошептала принцесса, непроизвольно прячась за мою спину. Удивляться, действительно, было чему. Псы были размером с полугодовалого телёнка. Мохнатые, непонятного в темноте цвета, но с довольно внушительными клыками.

— Уст, Эрли. Ну — ка цыц! — прикрикнул хозяин собак. Те поворачивались на его голос, но брехать не переставали.

А потом произошло нечто удивительное. Собаки разом замолчали и начали принюхиваться, несмело двигаясь в нашу сторону.

— Саша, я боюсь, — прошептала Веста.

— Я тоже, — отозвался я, за что получил легкий толчок кулаком в спину.

А потом, собачки радостно заскулили, по щенячьи затявкали, и на полусогнутых стали приближаться к нам. Практически ползти на брюхе, виляя хвостами и всё время стараясь перевернуться на спину.

Я и Веста, да и хозяева собак, оторопело уставились на представление. Собачки между тем подползли к моим ногам и, поскуливая, начали тереться о мои ноги, подставляли брюхо, радостно повизгивая. Я присел и начал гладить псов за загривок, по спине и животу. Те замирали, стараясь лизнуть меня в лицо.

— Хорошие собачки… Хорошие, — гладил я псов, поглядывая на Весту. Теперь я знаю, как выглядит человек, когда про него говорят, глаза размером с блюдце.

Хозяин отошел от первого шока и подошел к нам. Собаки вообще не обратили на него внимания, продолжая возню у моих ног, пытаясь свалить меня своими телами.

— Всё, хватит. Хватит, я сказал, — строго скомандовал я, вставая с присядок. — Сидеть!

Тряся головами, псы послушно сели рядом со мной, преданно заглядывая мне в глаза.

— Мнда-а, — почесал затылок хозяин бивака, — сколько живу, а такого чуда ещё не видел. Ну, проходите путники. К огню.

— Хорошие собачки. Добрые, — проговорил я, потянув за собой Весту.

— Ага, — неопределённо отозвался хозяин, — я Исен, это моя дочь Уля. Баир с лошадями управляется. Вас как звать — величать?

— Я Алекс, это моя жена Веста, — представился я, при этом от принцессы полыхнуло таким обожанием, что мне показалось, это заметили все присутствующие.

Исен критично осмотрел нас, хмыкнул и, сделав приглашающий жест рукой в сторону костра, повторил:

— Прошу.

Мы не заставили себя просить дважды, сели на ближнее бревно. Веста тут же протянула ладошки к огню.

— Откуда же вы, таки бедолаги, идёте? — с усмешкой спросил хозяин.

— С каторги, — спокойно ответил я, прислушиваясь к чувствам присутствующих. Небольшое удивление и жалость от девочки. Продолжил, — за песенку про нового императора присудили месяц работ в руднике. Вот выпустили. Идём.