– Садо и Бал, из десятка Анахо, – проговорил один из воинов, подняв кулак правой руки на уровень плеча.
– Найди Аксения, скажи, что я у отца Гирдона. Пусть придёт.
– Сделаю, господин Настоятель, – воин ещё раз поднял кулак и побежал по коридору. Второй так и остался стоять с поднятым кулаком. Неужели я так плохо выгляжу, что парня напугал? Или Милёна слишком хорошо?
По дороге к Храму, девушка крутила головой, рассматривая строения, улицы, пыталась заглянуть в окна. А по мне всё серо и нерадостно. Ни магазинов тебе, ни кафешек, ни рекламы. Какойто он мёртвый, этот Град. Нужно Аксению сказать, чтобы както разукрасили стены, что ли. Иногда на встречу попадались воины, и у меня было ощущение, что я невидимый. Все взгляды доставались друидке. Да какие взгляды! А эмоции! Удивление, восхищение, и … тишина! Значит ступор. Не у всех конечно, но часто.
В Храме нас встретил всё тот же паренёк в рясе. Только на этот раз он учтиво поклонился и проговорил:
– Господин Настоятель, отец Гирдон пошёл в трапезную. Вас проводить?
– Нет. Мне нужно к Сфере. Пригласи его туда, – я уверенно направился в зал со сферой.
– Тебя тут узнают, – негромко проговорила Милёна, когда мы остались одни.
– А то! Я же Настоятель, или ты не поверила?
– Да как-то не задумывалась. Сказал и сказал. А сейчас прочувствовала.
– Вееерь, мне! – глядя на девушку исподлобья сказал я. Друидка звонко засмеялась.
В зале со сферой никого не было. И где Смотрящий? Обедать ушёл? Нуну.
Между тем, у сферы приподнялась верхняя четверть, и оттуда выдвинулся стол, в человеческий рост. Сзади раздался звук падающего тела. Я обернулся. Молодой парень в рясе лежал на полу, рядом стоял бледный как простыня отец Гирдон.
– Добрый вечер, – кивнул я, – извините, что не дождался вас. Милёне нужна помощь, надеюсь, вы не против?
– Нет, – хрипло выдавил священник.
– Ну и хорошо, – я повернулся к Милёне. От неё также шло недоверие и страх, – Стрекоза, ложись. Сфера тебя полечит.
– Я что, буду внутри?
– Доверься мне, – обнял я девушку, – все будет нормально.
Милёна осторожно подошла к кушетке, провела рукой по её поверхности:
– Тёплая!
– Ложись и ничего не бойся, – подбодрил я девушку, – ты заснёшь, а когда проснёшься, будешь абсолютно здорова!
Милёна стояла, не решаясь залезть на кушетку.
– Боязно, – виновато улыбаясь, проговорила она.
– Не боись, – я подошёл к ней и легко взяв на руки, положил на этот выдвинувшийся стол, – спи, радость моя, – наложил на девушку руну сна, девушка, улыбаясь, закрыла глаза и расслабилась.
Зазвучала мелодичная музыка. Это-то друидке ни к чему, но раз так положено, пусть звучит. Стол вместе с девушкой медленно втянулся в сферу и сфера закрылась.
– Ну вот, есть около часа, – прокомментировал я, и добавил, глядя, как священник пытается привести в чувство послушника, – что-то Смотрящий слабоватым оказался.
– Стыдитесь, господин Алекс. Он не воин… Он божий слуга.
– Аа, – многозначительно протянул я, – понятно. О! Аксений, проводи меня в темницу.
– Зачем, – вырвалось у воина, но он тут же сообразил, – к убийцам Лирна?
– Ага. Хочу поговорить, – я многозначительно посмотрел на Аксения.
– Пройдёмте, тут не далеко.
– Отец Гирдон, сделай милость, если я не управлюсь к сроку, позаботься о Милёнке. Хорошо?
– Можете не беспокоиться, я пришлю сюда для наблюдения послушников.
– Благодарю, – проговорил я, выходя из зала.
Тюрьма в Граде была весьма большая. Это вам не подвалы в замке Зибенского. Тут всё повзрослому. С предбанником, кучей камер, пыточной и другими прелестями тюремного ремесла.
– Знатные казематы, – проговорил я, медленно проходя по коридору с множеством камер.
– Что вы сказали? – переспросил Аксений, сопровождающий меня в этой экскурсии.
– Зачем Граду такие застенки? Да ещё с пыточными. Кого пытать? – мы зашли в одну из них.
– Нам часто заказывают сведения, а их без пыток бывает трудно добыть, – совершенно обыденно проговорил воин.
– А что, нанять мага-менталиста нельзя?
– Как бы вам сказать….