Обреченный на скитания

— Ну давай, попробуем отсюда убраться, — с этими словами я запихнул пищащего Мурзика в рюкзак. Сильва никак не прокомментировала мои действия. Подхватив кошку на руки, двинулся в лес. Тяжело, но терпимо. — Терпи, сколько смогу пронесу.

Шел я так около час, пока не почувствовал, что всё, дальше не могу — тяжеловатая ноша.

— Сильва, я пошел, волокушу сделаю. Думаю, мы достаточно далеко отошли, — положил кошку на землю, и вытащил из рюкзака котенка. Взял веревку, свой чудо нож, и пошел делать волокушу.

Изготовление несложной деревянной конструкции не заняло много времени. Связав четыре палки в виде трапеции и натянув на них плащ, получил желаемую волокушу. Сложив туда вещи и раненную кошку, встал перед проблемой куда идти. Стрелка указывала на северо-запад, но в ту сторону были непролазные кусты. Придется искать обходные пути. Сильва воспринимала все молча, лишь иногда издавая утробный рык. Наверное от боли.

Тянуть волокушу не тяжело, просто неудобно. Чтобы скрасить дорогу, попытался разговорить Сильву. Но она отвечала неохотно, видимо все же трясло ее нещадно, не до разговоров.

Так я шел до самого вечера, обдумывая свои дальнейшие действия и выбирая дорогу поровней. Удивительно, но усталости не было совсем. Быть киборгом не так уж и плохо. Или это в состоянии стресса организм перестроился? Нет ответа.

Окружающий ландшафт никак не назовёшь равниной. Местность была, мягко говоря, пересечённой. Были и овраги, и подъёмы, и спуски. Лес редел на глазах. Теперь это был практически прозрачный парк. По внутреннему времени, которое я всегда умел чувствовать, а со вновь приобретенными умениями, определял безошибочно, до заката осталось часа три. Пора искать привал на ночь.

Выйдя на очередную горку, я почувствовал свежесть, которая характерна для речек. Неужели река, пронеслось в мозгу. Действительно, пройдя через вершину холма, рассмотрел за деревьями небольшую речушку.

— Привал! — объявил я, — я пойду, поищу нормальное место для ночлега.

Сильва ответила молчаливым взглядом. Мне опять стало ее жутко жалко, взгляд ее содержал столько муки и боли! Все же выдержанная скотинка. Столько времени терпела, ни муркнула, ни мявкнула.

Место нашлось не скоро. Берег был достаточно обрывист, но метрах в пятистах, река делала поворот, огибая небольшой пригорок. Вот этот пригорок я и облюбовал. Во-первых — недалеко лес, во-вторых — продуваемое место, значит, мошкары будет поменьше, в-третьих — пологий спуск к воде. Немного поплутав по лесу, вышел к своим подопечным. Сильва лежала и смотрела на меня, видимо услышала задолго до моего прихода.

— Все нормально, я нашел место, — успокоил я ее, — потерпи еще немного, скоро все закончится.

— Ничего, Алекс, мне приходилось терпеть и большую боль, — ответила Сильва. Услышать ее после нескольких часов молчания, было приятно и опять как-то неожиданно. Осторожно взяв уже ставшие привычные оглобли волокуши, потянул ее к облюбованному месту.

Место действительно оказалось очень удачное. Около леса нашлась ровная площадка. На нее я и поставил палатку. Палатка практически не отличалась от земных аналогов. Простая до невозможности. Собрал ее за пять секунд. Когда с установкой закончил, перенёс в палатку кошку с котенком.

— Алекс, мне привычней на открытом воздухе, — попыталась воспротивиться Сильва.

— Разговор окончен! — не терпящим возражения голосом сказал я, — на открытом воздухе будешь спать, когда поправишься. Все. Я пошёл обустраиваться, а ты поешь. Сейчас достану печень и мясо. И не спорь!

— Хорошо! — легко согласилась Сильва, мне даже показалось, с удовольствием согласилась. Вот притвора, я не встречал еще кошки, которая предпочла бы спать на улице, а не в теплом помещении. Эта тоже не исключение.

Дав ей еду, я присел и слился с природой, почувствовал себя частицей окружающего леса, реки, травы и воздуха. Чувство единения пришло очень быстро, видимо сказываются тренировки. В километре от меня, паслись какие-то травоядные, около реки, в норах сидели грызуны, типа зайцев. То ли мне везет, то ли тут не водятся хищники. Но вспомнив крысюков, решил, что мне все-таки везет.

Выйдя из этого состояния, отправился за дровами. Собрав гору дров, решил искупаться. С грустью вспомнил теплый душ, в таком далеком прошлом. Но быть грязным и потным, было выше моих сил. Лучше уж в холодной воде реки искупаться.

Река была неширокая, метров десять шириной. Прозрачная вода позволяла рассмотреть камни на дне. Кстати, и рыбу я тоже видел. Пожалуй, тут можно задержаться, рыбу проще поймать, чем за птицами бегать. Разделся и плескался около берега. В глубину не лез, мало ли какие тут сюрпризы на глубине.

Вода была холодная, но не долго, через минуту она казалась теплее парного молока.

Чистый и свежий вернулся к палатке. Развёл костёр, повесив на прутиках полусырое мясо птицы. Заглянув в палатку, обнаружил, что кошка еду съела, и мурча кормила котёнка.

— Молодца! — похвалил я ее. Наложил руну исцеления.

— Спасибо, мне уже легче, — поблагодарила Сильва.

— Отдыхай, на ночь нужно раны посмотреть. Сейчас поем и займемся.