Обреченный на скитания

— Доброе утро! — не поворачиваясь, проговорил я, и направился к бочке с водой.

— Доброе! — произнес Идар, — я не видел такого разминочного комплекса — очень необычные движения.

— Это небоевой! — отфыркиваясь от прохладной воды, пояснил я, — так, оздоровительный! Чтобы в форме быть.

— Умеешь ты удивить, Владыка.

— За Владыку в лоб дам…

— Виноват, Алекс, — поправился Идар, — Хотел сказать, если такие связки в оздоровительном, то какие же в боевой разминке.

— Не знаю — давно не делал, — беспечно проговорил я. Пластуны удивленно смотрели на меня. А, пусть думают, что хотят. Я их не звал, пусть привыкают, — У вас как с деньгами?

— Есть тридцать золотых, — отчитался Идар.

— Хорошо. Закупите провианта для похода туда и обратно на троих. Ну и из оружия, что нужно. Не мне вас учить. Экипировка боевая, по-полной. — Воины стояли навытяжку. Кто же их так выдрессировал? — Вымыться, постираться. Завтра на рассвете встречаемся за Западными воротами. Вопросы?

— Мы должны тебя охранять! — доложил Идар. Я вздохнул.

— Я не против, но военная операция требует другого решения. Да и еще, со мной будет Арвенд. Вы знаете, кто это? — Похоже, я шокировал ребят. Очень уж у них лица удивленные.

— Да, Истинный. Это такие коты, ростом с большую собаку. Полуразумны, злы, жестоки, отличные бойцы, в боевой ипостаси работают со скоростью не доступной человеческому восприятию, не поддаются приручению. Не имеют врагов и друзей. Можно привязать только магически с помощью специальных артефактов. Во всей Империи есть не более десятка этих тварей, привязанных магически.

— Да ну? — удивился я, — Мужики, вас обманули. Это — милые, пушистые и понятливые существа. И очень верные. Кстати, они разумны, так что насчет тварей вы лучше не упоминайте… — на Пластунов жалко было смотреть. То, что они усомнились в моей нормальности, читалось по их глазам.

— Как прикажешь, Алекс, — наконец, пришел в себя Идар.

— Один сейчас спит с моей женщиной, так что не пугайтесь и не пытайтесь ее от него защищать.

— Это бесполезно, наши мечи для Арвенда, что зубочистка, — невесело, шепотом проговорил Варун. Они еще не знают, что шёпот для меня, что громкий крик.

— Ты прав, Варун! — парень смущённо опустил глаза, — вдвоём они разорвали два десятка Безликих за пять ударов сердца. Даже мне ничего не досталось…

Для Пластунов сегодня утро удивлений. Сочувствую. Повторяю, я их не звал. Пусть привыкают. Они стояли ошеломлённые. На сегодня хватит, улыбнулся я мысленно.

— Ладно, по ходу разберемся, кто что стоит. Можете идти, — Пластуны поклонились, четко одновременно повернулись и ушли в таверну. Мне тоже туда, поесть бы чего.

Войдя в зал, подошел к стойке. Трактирщик стоял сонный, протирая посуду.

— Доброе утро! — поздоровался я.

— Доброе, — отозвался тот, — завтрак через час.

— Мне бы молочка и булочку. А? — сделал я просительную мину. Трактирщик усмехнулся.

— Сейчас подам, садитесь, — и уже в подсобку, — Млада! Господину молоко и выпечку.

Через минуту из кухни выпорхнула Млада, подошла, поигрывая бедрами. Ты смотри, уже и умылась и причесалась. Поставив передо мной молоко и тарелку с горячими булочками, проговорила:

— Ох, господин, и горячи же вы. Что в бою, что в постели, весь трактир слышал ваш ночной бой! — вот ведь негодница, и то, что я с орчанкой, ее нисколько не останавливает, — я бы не отказалась, попробовать усмирить ваш пыл.

— Ох, красавица, рискуешь, а вдруг я соглашусь?

— А я не боюсь! Настоящих мужчин не так уж и много! — смеясь, Млада пошла на кухню. Трактирщик укоризненно покачал головой. Горячая девица, видимо уже достала его своими похождениями. Мне сейчас не до Млады, да на глазах у Зулы флиртовать с другой — стрёмно. Зула, ведь, влюблена в меня, и вот так ее — мордой об асфальт. Некрасиво. Хотя я ничего Зуле не обещал, возможно, у нее синдром первого мужчины. Помню, у меня любовь к моей первой женщине полгода длилась, пока с другой не попробовал.

Допивая молоко, услышал шаги по лестнице. Ага, Саймон проснулся. Саймон подошел к столу и сел.

— Доброе утро! — поприветствовал я. Тот удивленно посмотрел на меня

— Доброе. Алекс, вы при дворе воспитывались?

— В смысле?

— Ну, этикет обычно соблюдают только особи королевских кровей. А у вас 'Доброе утро', 'Спокойной ночи', 'Спасибо', 'Пожалуйста'. И вы это так естественно говорите, как будто всю жизнь так поступали, — 'Опачки! Это что, тут не принято утром здороваться? Прикольно'.

— Да, Саймон, это мне привычно, но не потому, что я при дворе воспитывался. Так принято было в моем окружении. Меня уже не переделать.

— Да и ни к чему. Это говорит о вашем хорошем воспитании. Вот только хотел попросить вас.

— Я слушаю.

— Вы когда занимаетесь… ну… этим…

— Сексом! — подсказал я.

— Как вы сказали? Секесом? Это что?

— Не секесом, а сексом. Это когда мужчина насилует женщину по ее согласию! — хохотнул я.