Обреченный на смерть

Надеюсь, что и епископ Досифей тоже пожертвует немалую сумму на мой тайный союз, причем не „меча и орала“. Иона ведь выделил тысячу рублей, и сказал при этом, что сия сумма первая — что собрать быстро успели. А слова позволяют надеяться, что вскоре последуют дальнейшие субсидии. Не подведут — ставку на меня сделали, оттого и сами ставят по-крупному, ибо проигрыш для них означает смерть на плахе!»

Дотащив мешок, он отдал серебро конвойным, и вскочил в седло подведенного коня — теперь ему предстояло встретиться с еще одним влиятельным архиереем…

Глава 15

— Я рад видеть вас, кронпринц, на землях моего королевства. Мои подданные обычно молчаливы, но про вашу храбрость даже среди них ходят слухи, которые, я думаю, ничуть не преувеличивают вашу доблесть. Что ж — тем больше будет чести для нового московского царя.

— Людской молве обычно желание показать о, чего нет, и она чаще всего приписывает свои желания, чем отражает истинное положение вещей. Но таковы нравы, ваше величество.

Фрол отвечал очень осторожно, тщательно подбирая немецкие слова — русского не знал шведский монарх, он сам, понятное дело, не разумел шведскую речь. Карл был сухощав, порывист, лицо вытянутое, огрубевшее в походах, движения резкие. Всю свою 35-ти летнюю жизнь король «свеев и готов» только и делал, что воевал. Причем первые девять лет достигал пика своего могущества, а второю половину тоже из точно такого же срока скатывался с вершины славы.

Могущество Швеции было окончательно подорвано — страна была основательно разорена войной, еще в Бранденбурге Фрол узнал, что от безнадежности шведы стали чеканить медные монеты во множестве, заменяя ими серебро. Так или иначе, но такая мера должна была привести к обнищанию королевства, к тому же чреватая чем-то похожим на знаменитый московский «Медный бунт», случившийся 56 лет тому назад в похожих условиях — шла долгая и затяжная война с Речью Посполитой.

— Не скрою от вас, кронпринц — я искал способы покончить с войной, которую вел с вашим отцом. Ничего, кроме потерь она мне не принесла. А потому при воцарении вас на троне московского царства, потребуется возмещение, ведь я окажу помощь вам всем, включая войском.

Фрол незамутненным взором посмотрел на короля — если бы тот умел читать мысли, то поразился бы богатству русского языка. А на лице у «кронпринца» не отразились его мысли.

«Гладко стелешь, Карл — какое войско?! Все твои солдаты, самые лучшие, остались под Полтавой или гниют в Петербурге, умершие там от непосильной работы!»

Может быть совсем иначе выражены слова, исключительно матерной речью, но их смысл был бы очень похожим. Фрол между тем не забывал про манеры и поклонился королю, которого сами шведы за его упрямство называли «железной головой».

— Благодарю ваше величество — но вашим доблестным воинам не нужно будет снова проливать на русских землях свою кровь. Мне пообещал оказать помощь цезарь Карл, мой свойственник — у которого я имел честь гостить совсем недавно.

Фрол изящно «соскочил с темы», как говорил ему настоящий царевич. Алексей Петрович специально указал, что если будет разговор наедине с королем Карлом, то указать ему сразу, что любая военная помощь со стороны шведов неприемлема и вызовет негативную реакцию у всех московитов.

— Ах да, — тень легла на лицо Карла, — ваша покойная жена могла стать и моей супругой раньше, кронпринц — но я тогда был в походах. И сам оказался бы в свойстве с императором. Однако…

Король задумался, уставившись неподвижным взглядом в пламя, что бушевало в каминном зеве — волны тепла шли в каменный зал, едва освещенный несколькими факелами.

— Каким вы видите заключение мира, кронпринц?!

— Исключительно добрососедским, ваше величество, нам нет нужды воевать — Фрол решил «вильнуть», как учил его царевич — и пусть короткая у них вышла беседа, но весьма поучительной, если брать европейский «политик» с хитросплетениями.

— Финляндия будет полностью возвращена вашему величеству — ведь это коронные земли Швеции. Однако ижорские земли, которые вы называете Ингрией, и Корела также наше наследие, новгородская вотчина — волей судьбы мы их вернули обратно и отдавать никто из моих подданных не намерен, и горе будет тому правителю, кто вернет их обратно Швеции. Ведь ваше королевство их захватило сто лет назад, воспользовавшись «смутными временами», которые тогда привели к ослаблению державы нашей.

— Я согласен с вами, кронпринц — «яблоко раздора» не должно омрачать отношения между нами. Но Эстляндия и Лифляндия…

— О, ваше величество, наследие сгинувшего Ливонского ордена было захвачено еще царем Иоанном Васильевичем. Остзейские бароны помнят редукцию, что проводил ваш батюшка, а потому предали вас.

Зачем вам эти предатели?!