Обреченный рыцарь

Андрей Чернецов, Владимир Лещенко Обреченный рыцарь

Не сохраняет ничто неизменным свой вид; обновляя

Вещи, одни из других возрождает обличья природа.

Овидий. Метаморфозы

Пролог ВСТРЕЧА В СНЕЖНОМ КРАЮ

Артания, Карельское наместничество, предгорья Хибин

Местность эта была едва ли не самой безлюдной во всех владениях великих князей артанийских. За те сто с лишним лет, с тех пор как владыки Аркаима наложили свою длань на эти пустынные просторы – тундру, тайгу и неприютные берега северных морей, им разве что удалось наладить сбор кое-какой дани – раз в пять-шесть лет, да и то не везде.

Ближайшей властью был воевода, сидевший в бревенчатой крепости милях в двухстах южнее.

Сюда не забредали миссионеры – ни всевеликого Перуна, ни имперские, призывавшие славить Юпитера и Исиду, ни даже христианские, в последнее время все чаще появлявшиеся в других землях Троецарствия.

Разбойники – что норманнские, что свои, артанийские, – тоже не особо стремились в здешние края. Даже купцы, которые, как известно, и в преисподнюю готовы отправиться за барышом, и то были тут нечастыми гостями.

Но и среди этих угрюмых земель край в отрогах старых неприступных гор у озера Имандр был особенно безлюдным. Немногочисленные местные жители упорно избегали этих каменистых долин и чахлой тайги. Редкие кочевники, сиртя и саамы, неохотно пасли тут своих оленей и стреляли песцов и лисиц. И тому были причины.

По извечным преданиям, передающимся из уст в уста от мудрых стариков новым поколениям, когда-то тут обитали существа, глубоко чуждые людям. В те времена нынешнего мира не было, а был другой – неведомый мир, уничтоженный вышними богами за нечестие и великие грехи.

В доказательство старцы показывали стоявшую на берегу озера скалу, на которой была четко видна фигура человека с крестообразно поднятыми руками, высотой в добрую сотню человеческих ростов. Согласно легендам, это был один из древних великанов – Куйва.

В далекие времена на саамов напал гигант Куйва. Они никак не могли победить его, хотя храбро сражались. И тогда саамы попросили помощи у своих богов. Те, пораженные бесчинствами исполина, метнули в него сноп молний и испепелили. На скале только и остался отпечаток его тела. И до сих пор следы древних битв и черного колдовства нелюдей остались в этих местах.

В окрестной чахлой тайге часто можно наткнуться на большие грибы, неестественно высокую растительность, а также на сильно искривленные деревья.

Если же какой-нибудь отважный охотник-артаниец пренебрегал советами местных жителей и забредал сюда, привлеченный изобилием непуганой дичи, то вскоре начинал испытывать непонятный страх и подавленность, ноги его сбивались с шага, и предательская слабость овладевала телом, сердце билось как бешеное. В испуге бежали прочь недавние храбрецы. А коли кто и пытался преодолеть страх и слабость, то, видимо, рассказать об этом не мог уже никому. Ибо не сохранились подобные случаи в памяти людской.

Так или не так, но места эти считались у туземцев недобрыми…

Тем удивительнее была картина, которую мог бы увидеть кто-нибудь, кто решился бы посетить запретные места в этот прохладный и ветреный день апреля года 1356-го от основания Рима.

По пологой долине среди двух отрогов были тут и там разбросаны дольмены, представлявшие собой пару каменных плит огромного размера, поставленных на ребро и перекрытых сверху такой же каменной глыбой.

Рядом со снежными останцами, там и сям пятнами лежавшими на склонах ущелья, торчали желтовато-бурые колонны из рыжего порфира и идеально ровные кубические камни.

А на скальных террасах возвышались какие-то подозрительно правильные каменные завалы.

Если бы отважный наблюдатель ухитрился взглянуть на долину с высоты птичьего полета, то с удивлением узрел бы останки циклопических сооружений, кладки исполинских блоков, геометрически правильные плиты… И понял бы, что видит прах древнейшего города, который при своей жизни был больше любого из ныне существующих.

Но до того, как люди сумеют подняться в воздух, пройдет еще лет семьсот-восемьсот…

Пожалуй, изумление случайного гостя стало бы еще более глубоким, если бы он увидел, что возле одной из древних стен на расстеленном войлочном плаще устроилась невысокая молодая женщина, облаченная в штаны и безрукавку на голое тело.

Волосы перехватывала черная повязка с расшитыми серебром рунами. Ладная фигура, здоровый цвет матово-белой кожи, вполне красивое лицо с изящными чертами, волосы тона темного золота. Цвет глаз, правда, разглядеть было невозможно – они были прикрыты.

Однако ж чувствовалось, что молодка не спит.