Обреченный (СИ)

Я вдохнул и повернулся набок, сжавшись в комочек. Кого я обманываю? Мне просто хочется скорее умереть, чтобы наконец-то встретиться со своими родителями. Мысли в голове бегали весьма хаотично, и все это выглядело немного безумно, если бы кто-то узнал, о чем я размышляю. Мне было холодно. Одеяло мне не выдали, из-за запрета Дамблдора. Кормили дважды в день, что было не так уж и плохо. Я был приучен к простоте в пище. Так что сухарь и похлебка не были для меня слишком ужасным блюдом. Благо, воды было много.

Вскоре я понял, что лежа на этой подстилке я не согреюсь и принялся ходить по камере. Я знал, конечно, что если заняться спортом, то я смогу согреться, но я был слишком слаб для активных действий. Хоть я и понимал, что это скорее эмоциональная усталость, но преодолеть этот барьер просто не мог. Я, обречено вздохнув, вернулся на подстилку и снова свернулся в клубок. Не думаю, что меня спасут мысли о моей невиновности. Мне ничего не поможет. Хотя, возможно Волдеморт придет в Азкабан, чтобы освободить своих последователей и убьет меня? Ведь моя магия заперта, и я ничем не смогу ответить ему. Какой же я жалкий, Мерлин.

Размышления скакали с одного на другое, я терял нить реальности, так что вскоре я погрузился в неспокойный сон, полный кошмаров. Неужели я больше никогда не смогу спать спокойно? Скорее всего нет. Чертов Директор!

Проснулся я уже утром, судя по небольшому лучику, попавшим на стену моей камеры. Я с бездумной улыбкой смотрел, как он медленно скользит по стене, теряя счет времени. Вскоре послышался щелчок, и в камере появился поднос с едой. Я вздохнул и подошел к нему. Быстро съев скромный завтрак, я вернул поднос на место и он со щелчком исчез. Я лег на место, смотря на потолок. Без очков было непривычно, но я не особо переживал. Здесь все равно нечего разглядывать. Я повернулся на бок и притянул колени, обхватывая их. За эти пару дней, я понял, что здесь поддерживается определенная температура и холоднее здесь, слава Мерлину, не станет. Но и теплее тоже. А я замерзал с каждым днем все больше.

Дни текли друг за другом. Я сбился со счета, а отмечать их количество по станам считал глупым занятием. Мне все равно сидеть здесь всю жизнь, в чем тут смысл. Но помимо прочего, я понял, что моя связь с Волдемортом совсем не шутка. Я пару раз видел его глазами. Правда, видение было преотвратным. Он кого-то пытал, упиваясь свой властью и силой. А я просто смотрел его глазами, чувствуя его эмоции. Чем опять привлек Дементоров.

Интересно, что быстрее сведет меня с ума, видение пыток от Темного Лорда, или стражи Азкабана? Жаль ставить некому. Потому что я не уверен в том, кто выиграет это пари. С их приходом всегда становилось чуть холоднее. Они пребывали только по расписанию. Но когда заключенный чувствовал слишком сильные эмоции они приходили вне очереди. Но все равно потом совершали обход. Меня просто убивало это. Я пытался контролировать свои эмоции, но когда у меня это выходило? Я же тупой, сверхэмоциональный Гриффиндорец. Хотя скорее меня сделали таким обстоятельства. Ведь до Хогвартса я таким не был. Я не проявлял эмоций, был сдержан и предельно вежлив. Старался не выделяться. Воспитание Дурслей вбивало в меня эти простые истины. Но почему меня так изменила школа?

Со временем я стал сомневаться во всем. Я вспомнил свое первое письмо, и уточнение в конце: Чулан под лестницей. А ведь Дамблдор знал о том, в каких условиях я жил. Знал, что у меня есть деньги, но ключ был у него. И он ничего не сделал, чтобы облегчить мне жизнь. А то, как дальше посыпались письма, было чем-то сюрреалистичным. Не говоря о приходе Хагрида в хижину ночью. Все это отливало чистым бредом, направленным на то, чтобы произвести впечатление на ребенка.

Неужели я, правда, Идиот, раз не замечал всего этого раньше? А все мои геройства? Как плохо обученные маги смогли пройти ловушки, выставленные взрослыми волшебниками? Разве только потому, что они были созданы специально для нас. Но с учетом того, чтобы в главный зал попал только я. А Тайная Комната? Неужели Директор не знал о том, где она находится? Ведь там погибла ученица, и сложить два и два было не сложно. Но видимо у них получилось пять, раз уж Хагрида посадили в Азкабан. А о своем крестном я просто молчу. Его-то могли допросить с сывороткой правды. Но почему-то не сделали этого, запрятав его в Азкабан без суда и следствия. Просто потому, что он бормотал о своей виновности. Стадо баранов.