Обреченный царевич

– Если бы не было на свете Авариса, я бы хотел жить в Вавилоне. Сузы многолюдны, как муравейник, Сидон и Гебал – это немыслимые горы ценных товаров, дворец Миноса на Крите – чудо из чудес, Фивы слепят величием своих храмов, Ашшур – гнездилище несгибаемых воинов. Есть на свете города, целиком вырубленные в толще скал, есть города, сидящие, как чайка, на одном камне – Тир или рассеянные в бесконечных зарослях камыша, как Импур в низовьях Евфрата, но чудо из чудес – Вавилон. Войско его сейчас ничтожно, правитель едва-едва собирает подати с подвластных земель, каналы чистятся плохо, но все знают, что живот мира там.

– А сердце – Аварис?

– В отличие от вас, египтян, мы считаем, что ум человеческий располагается не в сердце, но в голове.

– Можешь не продолжать. Или, наоборот, можешь продолжать.

– Я понимаю тебя. К правителю Пунта наш человек приблизился сквозь летучий мир запахов. Тамошние порты – центр торговли благовониями по всему свету. Тамошние гавани просто окутаны облаками самых необыкновенных ароматов. На складах лежат сокровища, способные не только превращаться в серебро и золото, но и повелевать чувствами и воображением человека. Соединяя особым, проверенным способом запахи, можно сделать человека счастливым, а можно ввергнуть в бездну отчаяния. Приобретена была лавка благовоний, составлен и послан в дом тамошнего главы ткачей особый вид пропиточной жидкости. А надо сказать, что ткаческие сообщества необыкновенно влиятельны в тех краях, не менее княжеских родов. Глава ткачей оценил подарок очень быстро, ибо его ткань, пропитанная новым составом, продавалась втрое лучше прочих и втрое же дороже. Был отыскан и обласкан составитель нового запаха…

– Ты не назвал мне имя этого управителя запахами, ты не назвал мне имя зубного лекаря.

– В данном случае и произнесенные, и непроизнесенные имена равны между собою, ибо те, кто их носил, давно уже мертвы. Я рассказал тебе, каким образом Аварис овладевал сердцами существующих ныне царств. Теперь достигнутое положение лишь поддерживается. Каждый тайный посланник Авариса, «царский пастух», воспитывает при себе «пастушенка», передает ему свое положение и рычаг влияния, когда для этого подходит нужный момент. Причем выбирает момент не он сам, но Аварис, неусыпно следящий за всем окоемом мира, где пекут хлеб и варят пиво. В странах горных и лесных дикарей мы не имеем влияния на порядок управления, и это легко понять. Так же точно мы не управляем стадами полосатых лошадей к югу от нильских порогов и орлами в горах, что возвышаются над страной Наири. Крокодилы вод и чудища народных рассказов нам тоже не подвластны. Реку, по которой мы плывем сейчас, я знаю лучше, чем большинство жителей долины. Я поднимался выше великих порогов, бывал в землях, где лишь слышали о Египте и о Аварисе, был даже там, где эти имена никому не известны. Дикость тамошних народов близка к дикости животных, они не имеют царств и царей, у них нет даже и купцов, а подчиняются они только своим колдунам.

– Не встречался ли ты с этими колдунами?

– Не один раз, и даже с самым могущественным из них.

– Не нубийца ли Хеку ты подразумеваешь сейчас?

– Его.

– Так ли он могуществен, как о нем говорят?

– У него есть большая власть над веществами. Он может превращать человека в мертвеца и превращать в своего бессловесного слугу, вроде собаки. Я сам видел, как он заставлял пить больных изготовленный им бальзам и оставлял лежать без движения неделю, а потом давал выпить другой и человек начинал ходить и разговаривать. От его взгляда простые нубийцы, я видел сам, падают без памяти. Многие, я слышал, считают его воплощением бога Хеки, чье имя он носит. Я знаю, что это не так, но я знаю также и то, что он единственный из колдунов, а я много видел их на своем пути, который способен делать вещи выше моего понимания. Я раздумывал, как можно использовать его в наших широких планах, но понял – никак. Его нельзя изъять из места, где он живет.

– Он старик?

– Еще не так. Он уродлив, однорук и почти безумен. Думаю, именно в силу этого священного безумия ему и открываются тайны его древнего ремесла. Наука Авариса идет иными путями. Мы хотим, чтобы один раз кем-либо достигнутое потом стало достижимым для всякого посвященного. Хека же один в своем роде, и никому, даже самым преданным ученикам, он не способен передать суть своего умения. Кроме того – золото ему не нужно и не нужна власть, кроме той, что у него уже и так есть. Его ничем нельзя приманить и ничем нельзя испугать. Мы сочли, что надо оставить его там, где он произрос, и все его снадобья имеют силу только в его руках.

Аменемхет вытер вспотевшую шею куском белой ткани. И вернул разговор в прежнее русло.

– И что же, во все эти годы не случалось среди вашего нечистого племени предателей, не происходило случаев, подламывающих все изощренные планы?