Обреченный взвод (СИ)

   Ни меня, ни других провинившихся прошлой ночью, Сол, как и обещал, в караульные смены не поставил. А потому я, отказавшись от ужина - для этого пришлось бы снимать шлем, а принимать пищу, одновременно вдыхая продолжавший сопровождать нас аромат, мой желудок попросту не смог бы - завалился на свеженарезанные ветки, с намерением отрешиться от происходящего кошмара до утра.

   Рядом лег, погасив свой фонарь, Гергерт.

   - Отто, - обращаюсь к всезнающему товарищу, - Это что за твари напали на нас?

   - А ты разве не понял? - удивленно спрашивает он.

   - Ягуанты, - отвечает за Герргерта чей-то голос из темноты.

   - Ягуанты? - опередив меня, удивленно восклицает кто-то.

   Так вот оказывается каковы эти загадочные ягуанты, к семейству которых нередко пытались причислить нас капралы и сержанты.

   - Значит, ягуанты являются представителями местной фауны? - задаю риторический вопрос в темноту.

   - Не только местной, - произносит Гергерт и не удерживается от пояснения: - Эти приматы являются одной из загадок нашей галактики. Ученые никак не могут объяснить, каким образом этим обезьянам удалось расселиться по разным, удаленным друг от друга на огромнее расстояния, планетам.

   - А чего они на нас напали? - спросил Яцкель.

   - Вероятно, приняли за стаю сородичей, вторгшихся на их территорию. Весь день следовали за нами, набивая желудки корой и мелкими ветками, только им известных деревьев. А когда их желудочно-кишечный тракт подготовил сырье для снарядов, напали.

   Кто-то подскочил и бросился к выходу, спотыкаясь в темноте о лежащих товарищей и издавая звуки рвотных позывов.

   - Да-а, - сопроводил выбежавшего голос Финкильштейна, - Гольего больше всех не повезло. Полон рот дерьма... Брр, не дай бог такое испытать.

   - Ракета! - донесся крик караульного, - Еще одна! Разведка-то не спит. Уже место нашей высадки обнаружили. Еще ракета! Они нас окружить хотели, что ли?

   Поднялся гомон, разбудивший тех, кто уже успел уснуть. Все вышли из шатра и принялись всматриваться в темноту. Однако Уиллис приказал немедленно ложиться отдыхать, ибо завтра предстоит нелегкий путь, и неизвестно какие еще сюрпризы, кроме стай ягуантов, ждут нас в этих сопках. Часовым он наказал докладывать немедленно, если разведчики вновь наткнутся на растяжку. И тут же добавил, что после первых ловушек, которые вывели из игры минимум трех человек, преследователи вряд ли решатся идти дальше ночью.

   - Сол, - позвал командира Гергерт, - тут может еще одна проблемка нарисоваться.

   - Какая?

   - Ты же знаешь, что заряд батарей наших "Кирас" был всего лишь пятидесятипроцентным?

   - Ну? - нетерпеливо переспросил Сол, взглянул на индикатор зарядки собственного бронекостюма и тут же выругался: - Дьявол этих мартышек побери. Как же я сам не подумал об этом.

   Слышавшие разговор курсанты тоже обратили внимание на свои индикаторы - показания уровня упали почти до четверти, и изначально зеленый столбик наливался красным цветом, предупреждая о необходимости экономного расхода энергии.

   - Всем отключить системы внутреннего жизнеобеспечения "Кирас"! - распорядился Уиллис, - И фонари не включать без надобности. Неизвестно, сколько дней нам еще идти, а батареи уже почти разряжены.

   - Да ты что, Сол! - запротестовали сразу несколько человек, - Пусть эта дрянь хотя бы немного выветрится. Дышать же совсем невозможно. Вот днем получше очистимся, тогда можно и отключить.

   - Гольего как-то дышит, значит, и мы сможем, - решительно произнес Уиллис, откинул забрало и тут же сморщил нос. Было видно, что он непроизвольно задержал дыхание.

   - У Гольего просто нет выбора, - заметил Адам Вуцик.

   - И у тебя не будет, когда окончательно посадишь батареи. Без подогрева околеешь в первую же ночь.

   - Можно будет костер развести, - возразил тот, но забрало все же откинул.

   Примеру Сола и Вуцика последовали и другие, сразу разразившись односложными возгласами типа: "фу" и "бе".

   Чтобы хоть как-то унять рвотные позывы, я набрал в ладони снега и растер лицо. Вроде полегчало. Даже смог проглотить кубик шоколада, а то из-за этой вони с вечера ни у кого не возникло желание ужинать. Через некоторое время подумал о том, что неплохо было бы распечатать банку с кашей, но наваливающийся сон оказался сильнее голода, и мысль о еде угасла вместе с сознанием.