Обречённая планета

— Но впрочем, мне не стоит тратить мое драгоценное время на беседу с каким-то профаном. Понять и оценить глубину моих доводов и умозаключений под силу лишь сведущему в этом деле человеку, профессиональному психологу с Земли. Вы должны меня простить. Мне нужно заняться приготовлением белого мула.

С этими словами он медленно начал подниматься со своего стула.

18

Я не дал ему встать.

— Стойте, — сказал я. — Мое дело еще не закончено Я указал на решетку, разделяющую комнату.

В другом конце комнаты было темно, и мне почти ничего там не было видно.

Над кушеткой была прикручена лампа, и я развернул ее таким образом, чтобы осветить пространство за решеткой.

Там на полу лежало что-то, напоминающее маленький холмик Лампа выхватила из темноты фигуру сидящего человека Заметив свет человек поднял голову, и я увидел, как блеснули его желтые глаза.

ЛОМБАР ХИССТ.

Он был совершенно седой, на лице, изборожденном глубокими морщинами, застыло безразличное выражение.

— А, он, — проговорил Кроуб. — На протяжении почти девяноста лет я занимался с ним психоанализом, но вот уже скоро будет пять лет, как он отказался говорить Фактически это тяжелый психиатрический случай, и ему требуется экспертиза по неврохирургии Видите ли, его фронтальная доля сильно сместилась под воздействием париетальной доли мозга, что вызвало необратимый процесс нарушения биопитания, описанный выдающимся земным ученым Снорбертом Винером в его труде «Стибернетика», в основу которого легло наблюдение над свиньями в Массачусетсом Институте Ректологии Поверьте мне, Винер просто завизжал бы от ярости, если бы узнал, что использование его теорий запретили на какой-то планетке.

Что ж, великие люди всегда страдали по вине неучей.

— Поскольку я получил лицензию, выданную мне Американской Ассоциацией Вмешательству — организацией, занимающейся материальной поддержкой медицинск работников, и я был бы в состоянии осуществить эту простую операцию Весь процесс операции подробно описан в книге, выпущенной на Земле. Операция представляется мне совершенно обязательной! Но эти неучи не хотят мне предоставить необходимые инструменты!

— По правде говоря, у меня есть один инструмент. Его применяют все психиатры на Земле практически во время всех — как простых, так и сложных — операций. Он называется ледяная пика», и он стоит очень недорого, его можно приобрести в любом магазине скобяных изделий.

— Психиатру всего лишь нужно — конечно, он должен быть при этом настоящим профессионалом, но профессионализм приобретается очень просто: достаешь листок бумаги, с печатями, где было бы написано, что ты профессионал, и вешаешь его на стенку, чтобы все видели — просунуть до упора ледяную пику под левое верхнее веко и подвигать ею слева направо. Потом то же проделывается с правым веком. Это очень эффективно: сразу же нервы разводятся в разные стороны, и все в порядке. Главное — это так просто! Однажды я попросил ведущего неврохирурга в Беллевью продемонстрировать мне эту операцию, и он просто вбежал в приемный покой, сказал мне: «Смотрите!» — и за очень короткое время произвел демонстрацию на пятидесяти чернокожих бедняках, которые содержались в клинике из милости. Всего лишь небольшое количество — кажется, что-то около семидесяти процентов — умерло на месте А оставшиеся в живых пятнадцать человек больше никогда в жизни не доставляли никому никаких пробпем. Мы даже сэкономили на этом кучу денег за счет резкого сокращения жизненного периода: после операции пациенты продержались не больше двух лет. Какая экономия государственных средств! Земная психиатрия всегда базируется на практике, поэтому психиатры там — настоящие знатоки своего дела!

Кроуб отхлебнул еще белого мула и глубоко вздохнул:

— Ах, вот он сидит там, бедняга, лишенный профессиональной медицинской помощи.

— Ну, а психоанализ вернул ему душевное здоровье? — спросил я.

— О, конечно, на все сто процентов, — заверил меня Кроуб. — Просто он не хочет разговаривать. Он даже не разговаривает с персоналом, когда каждое утро приходят, чтобы умыть его и убрать за ним мочу и кал. Здоров, как мы с вами. Просто очень упрямый.

Я взглянул на Хисста, сидящего в углу свой камеры, сверкая желтыми глазами — должен вам сказать, вид у него и вправду был очень упрямый.

Когда я выпивал следующую чашку белого мула, ко мне вдруг пришпа уверенность: я мог держать пари на что угодно, что Ломбар Хисст заговорит. Я ни капли не сомневался, что Хисст просто поджидал прихода расследующего журналиста, такого, как я, чтобы выложить всю правду о той роли, которую сыграл он в Миссии «Земля».