Читаем Обречённые жить полностью

И чего распинался? Парни молча выдали им по пинку. Взяли из пирамиды по мушкету. Зарядили древних уродов, обозлились, ещё по разу пнули Кэпа и на выход. У дверей капитанской каюты дядя Ваня, шкипер, на переборку облокотился и задумчиво мизинцем в ухе ковыряет. Шкипер в кормовую надстройку чужих не пустил, чтоб палубу не затоптали.

— Ох, и шумите вы, ребятки! Мне мушкет взяли? Тогда я у Зака заберу, у него вон пистоль есть. Пойдём что ли? Только не запнитесь, валяется тут один.

— Сэр Джон, что ж ты у него мушкет не взял? — недоумеваю, отдавая пушку.

— Не было у него, шпажонка тока. Офицерик со шлюпа, конвоем командовал пока в рожу не получил, — говорит дядя Ваня и, спохватившись, что болтает с сопляком, выдал мне подзатыльник и поучение, — не по росту тебе мушкет, ты пистоль-то удержи.

— Зарежет он тебя, шкипер, а жаль, — сочувствует дядьке Черныш, переходя к делу. — Сколько их всего, где, поскольку, что делают?

— Ну, всего их пятнадцать с офицером… Эй, ты чего там, Зак, запнулся? — беспокоится шкипер.

— Без офицера. Не отвлекайся, сэр Джон, — успокаиваю старика, вытирая лезвие.

— Вот ведь, точно зарежет гадёныш!

— Потом как-нибудь, а сейчас продолжай уже! — снова пытаюсь успокоить дядю Ваню.

— Ага, поживу ещё, значит, ну, спасибо. Уф, ладно. Двое на мостике, трое на баке, ещё трое на полубаке, трое на юте, четверо в резерве, то есть сменные. Сменные дрыхнут, остальные начальство матерят, в кости играют, да на берег пялятся. Если стрелять не будете…

— Как скажешь, сэр Джон.

— Зак, языком кровищу с палубы слижешь!

— Да успокойся, шкипер, мы ж не звери! — теряет терпение Плюш, — Черныш, давай уже, командуй!

— Ты с Заком на мостик, мы берём ют. Потом пакуем сменных. Сразу после склянок…

— Каких склянок, сынок?!

— Ну, позвони, шкипер, трудно тебе, что ли? Длинному сигнал дадим. Вот после сигнала быстро, но аккуратно, лепим полубак и бежим страховать Джека. Они ж там без мушкетов совсем, бедняги.

— Как я! — горестно вздыхая, соглашаюсь с Чернышом.

— Да подавись ты своим…

— Отставить, сэр Джон. Всё, парни, начали, — даёт Черныш отмашку.

Глава 13

Занялись гуманизмом, как и полагается нормальным подросткам. Не то, что не убили никого, даже не изуродовали. Ствол мушкета в нос и доброе слово творили чудеса. Часовых на мостике пришлось два раза окликать. Во-первых, орать нельзя, во-вторых, очень уж они увлеклись разглядыванием и обсуждением местных красот. Туристы, понимаешь. И рожи у них были не злые или испуганные, а какие-то раздосадованные, будто им на пикнике испортили настроение глупой шуткой. Ещё бы, Плюш своему с досады по башке прикладом мушкета врезал, а я культурно ткнул стволом пистоля дядю в бок и попросил тоже прилечь. Ну и по затылку рукоятью, чисто чтоб никому не было обидно. Ведь это вам, ребятки, не пикник, эта шутка — начало долгого, захватывающего, экстремального турне «пиратский плен».


Остальных взяли также, только с нюансами, резервных даже не стали будить — приложили каждого прикладом по башке, да так и повязали. Ещё на полубаке нам ничего не обломилось. Там парни второго отряда уже заканчивали упаковку конвойных. Руда нам обрадовался, как родным, и за нерасторопность послал растаскивать пленных в композицию «чтоб в глаза не бросалось». А они проведут работу среди несознательной части команды. Комиссар, блин, серийный.


Приступили к икебане из связанных и контуженных. У Закари кроме субтильности обнаружился художественный вкус, и мы с ним сразу возглавили процесс. Вроде «вот чего вон у того головёнка как-то набок, и что там за ноги торчат?» Удостоились признания в виде одобрительной ругани от пацанов и ласковой затрещины от дяди Вани. Руда просто покивал башней, мол, пойдёт.


Они повысили насколько можно команде сознательность, но, судя по его кривой ухмылке, ненамного. Половина из неприсоединившихся — просто придурки, всем скопом тупо ссат. Но пообещали слушаться и не дёргаться с условием, что их не убьют, а утром, перед выходом в море, отпустят на берег. Ага, после того, как они над мальчишками измывались! Смотреть было больно, как Руда горестно вздыхал, рассказывая. А чему он удивляется? Нынче время клятв, дурацких принципов и отсутствия логики. Пушок мне возразил, мол, всё они понимают, но, во-первых, не хотят лишать себя надежды, во-вторых, ради собственных комплексов предпочитают быть обманутыми, а не предателями. Ну, ему виднее, психологу нашему.

— Что, так никто и не завербован? — не поверил Плюш.

— Ну, один-то как раз есть. Старина Билли, — проворчал Маламут.

— Бонс? — усмехнувшись, ляпнул Черныш по наитию.

— Ага. А как ты догадался? — поразился Хаски.

— Малыш, ты книжки в детстве читал? — под общий хохот спросил Черныш.

— Мы и так в детстве, и нам как-то не до литературы пока, — фыркнул Хаски. — Что у нас по графику?

— Организуем комитет по встрече смены нашим вертухаям, — веселится Руда, толком не проржавшись.

Перейти на страницу:

Все книги серии Обречённые жить

Похожие книги