Обречённые

— Стоять! — Медведь остановился как вкопанный, и профессор с непривычки врезалась в его мощную спину — Впереди Сито! — Он поморщился. — И откуда только взялось… Садимся!

Опустившись на колено, майор уложил рядом Степанова и окинул взглядом окрестные руины. В сгущающихся сумерках в чёрных провалах развалин синели слабые отблески. Здоровяк указал профессору на один из них.

— Вот так выглядит Студень. Ночью здесь всё будет сиять, как новогодняя ёлка, увешанная синими огнями. Пойдём туда! — он ткнул рукой между двух развалин. — Место открытое, значит, хотя бы Паутины нет, а Студень уже видно. Я буду кидать гильзы и определять путь, а вы подбирайте их, когда будем проходить, иначе не хватит.

Он встал, подхватил Степанова и улыбнулся профессору:

— Не переживайте, Людмила Петровна, дойдём! Тут недалеко, и все окрестные Зомби как раз рванули за водкой. А там, глядишь, стемнеет, и они улягутся спать. Эта братия ночами ходить не любит.

Медведь швырнул перед собой пару гильз, убеждаясь в приемлемой ширине безопасного пространства, и осторожно сошёл с тропы, двигаясь вдоль руин какого-то строения.

— Куда мы направляемся? — Не отстающая от него Николаева подобрала лежащую на пыльной земле гильзу. — Вы сказали, тут недалеко. Разве нам не следует выходить к городу?

— Мы идём на базу Спецотряда, там есть оружие, снаряжение и медикаменты. — Майор подобрал обломок камня и бросил его — пока есть возможность, гильзы стоит поберечь. Позже он раздобудет верёвку и сделает «жучку». — Я попытаюсь отыскать что-нибудь в развалинах. До базы отсюда метров восемьсот, думаю, за час доберёмся. А вот до ареаловского госпиталя — почти десять километров, вряд ли дойдём без хорошей подготовки.

— Разве госпиталь расположен не в Ухте? — переспросила профессор, передавая ему подобранные гильзы.

— В Ухте, — подтвердил здоровяк, осторожно продвигаясь к брошенному камню, — но есть одно неприятное обстоятельство: вокруг нас Жёлтая Зона, и где её граница, неизвестно. Даже если ширина Зон не изменилась, а сейчас я уже ни в чём не уверен, то после Жёлтой будет ещё двадцать километров Зелёной. А расстояние от внешнего периметра Пояса до окраин Ухты меньше трёх километров.

— Вы полагаете, что город, как и мы, оказался внутри Ареала? — напряжённо произнесла Николаева. — И помощи ждать неоткуда?

— Выйдем к городу — узнаем, — ответил Медведь, методично расшвыривая обломки перед собой, — но, думаю, им там сейчас не до нас. И потом, кто добровольно полезет в Жёлтую Зону? Это целая операция. Тут не знаешь, на каком шагу умрёшь… так, впереди что-то есть. Обходим справа, там чисто. Держитесь ближе.

Минут десять они молча огибали невидимую смерть. Майор продвигался короткими шагами и через каждый метр разбрасывал попадающиеся под руку обломки, нащупывая границы аномалии. «Похоже, Жернова, — отметил он, — эта гадость формой вроде усечённой сферы, то есть у земли её поперечное сечение меньше, чем на уровне лица. А ведь на плечах лежит Степанов, не оставить бы без ног человека. Хорошо, хоть мусора под ногами хватает, есть что использовать в качестве пробника. Иначе бы точно уже вляпались…»

— Тут сможем пройти. — Бросив очередной камень, Медведь остановился. — Не знаю, что там правее, но здесь два метра чистого коридора у нас есть. Идём! Будет очень хорошо, если успеем подойти к базе до темноты. Иначе Паутина перестанет быть заметной и станет невозможно найти убежище.

— А если сбить её чем-нибудь? — предположила профессор. — Палкой или брошенным камнем?

— Не поможет, — покачал головой майор, — это не материальное образование. В первые годы существования Ареала сталкеры так и делали. Пошерудят веткой и идут дальше. Паутина даже трещит при этом, будто рвётся. Только на самом деле не рвётся она. Нити просто отдают энергию тому, к чему прикасаются, и потому гаснут. Но «гаснут» не значит «пропадают», какая-то часть их заряда всё равно остаётся. Она слаба и потому убивает не сразу, но все, кто тогда ходил через Паутину, не прожили больше полугода. Причём умирают от неё всегда по одной причине — остановка сердца… Идём! — Он бросил вперёд пару камней и двинулся дальше.

— Дефибриллятор не помогает? — уточнила Николаева. — Хотя, полагаю, медики пробовали все варианты.

— Пробовали, — подтвердил Медведь, шагая к пробникам. — Тут вопрос до сих пор спорный. Однажды после Паутины удалось запустить сердце. Научная экспедиция работала в Жёлтой Зоне, и один из сотрудников вляпался. Его вытащили крюком и сразу же применили дефибриллятор. Вроде после третьего разряда он ожил. Только через полгода всё равно умер. Учёные так и не смогли однозначно установить причину смерти, хотя народ считает, что это действие Паутины. Те, кто ходил через неё с палкой, тоже ведь умирали ровно через полгода. Как тут проверишь, добровольцев нет.