Обречённый на любовь

— Я? — Она с грустью улыбнулась. — А я все жду, что Джошуа вернется ко мне.

И говоришь всем, что ты самая счастливая, добавил про себя Калинов.

— Ну вот, — сказала Джинджер, — разболталась. О Дева Мария, с вами так легко разговаривается!.. Не зря вас считают хорошим доктором. Еще чаю? — Она взялась за чайник. — Ой, да он остыл совсем! Пойду, подогрею…

— Спасибо, сударыня. — Калинов перевернул пустую чашку на блюдце. Пора мне.

Она понимающе кивнула:

— Уже вечер… — и проводила его в прихожую.

Из-за одной из дверей доносилась громкая музыка: наверное, Вита развлекалась. Калинову невыносимо захотелось заглянуть туда. Интересно, сменила ли она юбку?.. Надо же, даже разрезанный подол может быть важен для девушки. Фетиш своего рода…

— И все-таки у них есть причины для претензий к нам, — сказала Джинджер, кивая на дверь, за которой звучала музыка.

— Ну, к вам-то какие могут быть претензии?! — Калинов строил из себя непроходимого идиота. — Для одинокой женщины вы, похоже, достаточно богаты. Престижный район, хорошая квартира…

— Да, я довольно популярный дамский модельер… Но я имею в виду не материальную сторону жизни.

Музыка смолкла, в прихожую выскочила Вита. Зеленые глазищи переполнены ехидством.

— Уже уходите, дедушка?

Калинов старался не опускать глаз: действительно, на ней была все та же разрезанная юбка.

— Доча, немедленно сними это безобразие! О Дева Мария, тебе, что, надеть нечего?

— Не сниму. — Вита упрямо наклонила голову. — До свиданья, дедушка. Не забывайте о важнейших задачах Социологической комиссии. — Она скрылась в своей комнате.

— Ох, горе мое! — Вирджиния вздохнула. — Хоть бы замуж поскорее выскочила… Да ведь рано еще, школу надо закончить и дальше учиться! — И вдруг спохватилась: — Вы ж меня о ней так ничего и не спросили!.. Зачем же вы приходили?

Хотел бы я сам знать это, подумал Калинов и, успокоив хозяйку неотразимым набором дежурных любезностей, распрощался.

В лифте никого не оказалось, и он глупо улыбался своему отражению в зеркале. Выйдя на улицу, раздраженно плюнул под росший рядом с дорожкой куст шиповника. Член Совета Планеты был очень недоволен собой. Неужели эта зеленоглазая пичуга тронула его старческое сердце как женщина?! Вот еще не хватало приключений!.. Ей-то что — сегодня она в одного влюблена, завтра с неменьшим пылом втюрится в другого. Дело молодое… А вот ему-то не к лицу трепетать, не мальчик! Да и не дяденька — дедушка!

И возмущенно фыркнув, он отправился к ближайшей джамп-кабине.

Вернувшись домой, он сел ужинать, а когда дело подошло к вечернему чаю, в гости пожаловал Паркер.

— Добрый вечер, коллега, — поприветствовал его Калинов. — Вы как нельзя кстати. Я только что собрался почаевничать. По-стариковски — без спешки и забот о дне грядущем.

— Благодарю, коллега, благодарю, — прогудел Паркер. — От чая никогда не отказывался.

Расставили сервиз, заварили чай. Калинов заказал варенье из ежевики. Доставая заказ из рисивера линии «Сэплай», он спросил:

— Ну-с, коллега, какие новости в этом мире?

Паркер хохотнул:

— А что, разве есть еще какой-нибудь мир?

— По крайней мере, Джордано Бруно это утверждал еще во времена оны.

Паркер насупился:

— Да ну вас, Алекс! Не тяните кота за хвост… Что это вас на философию клонит?

— Все очень просто: я влюбился.

Паркер снова хохотнул, на этот раз недоверчиво.

— Извините, коллега, но влюбленные редко философствуют. Обычно их мысли крутятся вокруг предмета обожания.

— Угощайтесь вареньем! — сказал Калинов, разливая чай. — Это дар Севера… А что касается философии, то не мешало бы поинтересоваться предметом любви.

— Считайте, коллега, что поинтересовался. — Паркер отправил в рот первую ложку варенья.

— Дин! Я влюбился в жизнь! — Голос Калинова звучал торжественно и серьезно.

Паркер воздел руки к небу.

— Алекс, вы меня убили!.. Хотел бы я знать, в кого еще можно влюбиться в нашем с вами возрасте! Ни на что другое мы уже не способны! Он отправил в рот еще ложку варенья. — Хотя вам, дружище, с вашим внешним видом в самый раз было бы влюбиться в какую-нибудь пигалицу. Отличная получилась бы пара!.. Кстати, что это вы весь в царапинах? Не подрались ли с кем?

— Не без того, Дин, — гордо сказал Калинов. — Не без того. Сегодня я отвесил оплеух больше, чем за предыдущие восемь десятков лет. Не скажу, правда, что все они были по делу, но должен признаться, что занимался я этим с большим удовольствием!

В глазах Паркера загорелся хищный огонь.

— Коллега, вам удалось что-то узнать!

— Удалось кое-что, Дин, удалось… Но сначала вы.

Паркер скорчил кислую мину:

— У нас здесь, Алекс, все пока по-прежнему. Однако чувствую: приближается гроза!.. Крылова со своим адвокатом развила кипучую деятельность, дошла уже до Совета Планеты. Жаловалась на вас: вы, мол, пообещали ей помочь, а сами исчезли… Кое-кто на ее мольбы откликнулся… Нильсон, например, и Олехно. Требуют специального заседания. Меня сегодня задергали — что да как? Нильсон каким-то образом разузнал, что вы без разрешения воспользовались дисивером… Так что, судя по всему, предстоит бой.

Калинов помрачнел:

— И когда предполагается собрать заседание?