Обрести свободу у алтаря

Когда они поднимались по лестнице, Розалинд вполуха слушала ее болтовню. Она не могла отделаться от неприятного ощущения. Обручальное кольцо, которое она почему-то сняла в день аварии, холодный прием, оказанный ей сестрой Томаса, ее собственные странные реакции на его слова о работе — все это натолкнуло ее на мысль о том, что Томас что-то недоговаривает.

Когда Томас вернулся в квартиру, уже близилась полночь. Работать в офисе допоздна было изнурительно. Он с большим удовольствием провел бы время дома с Розалинд и Мэдди, но он был обязан позаботиться о будущем «Коллиерс соуп». Ведь семейный бизнес — это наследство его дочери, и он просто не имеет права довести компанию до разорения. Только бы ему удалось запустить новую линию продукции. Это был первый проект, который он разработал сам от начала и до конца. От успеха этого проекта зависела судьба компании.

Розалинд никогда не понимала…

Томас отмахнулся от этой мысли. Это он был виноват в том, что их брак дал трещину, а не она. Теперь все будет по-другому. Он ей докажет, как важна для него семья.

Ему только нужно сначала запустить эту линию продукции.

В квартире было темно. Поднявшись по лестнице, он заглянул в комнату Мэдди. Она крепко спала, раскинув руки. Бигсби валялся на полу. Подняв собачку, Томас положил ее на подушку, поцеловал Мэдди в лоб, вышел из комнаты и закрыл дверь. Затем он по привычке направился в свою спальню. Только схватившись за дверную ручку, он вспомнил, что уступил эту спальню Розалинд, а сам на неопределенное время перебрался в свободную комнату.

Ему безумно хотелось заглянуть внутрь. Последние полгода он спал один и за это время истосковался по теплу ее тела.

Стоп. Прикасаться к ней еще слишком рано. Он дал ей обещание и намерен его сдержать. Он сделает все от него зависящее, чтобы убедить остаться навсегда.

С этой мыслью он повернулся и направился в свою комнату.

Когда Томас услышал крик, он сначала подумал, что Мэдди приснился кошмар. Выскочив из постели, он быстро пошел в детскую и по дороге понял, что стоны доносятся из главной спальни. Что кошмар приснился Розалинд.

Не раздумывая, он влетел в комнату и обнаружил, что его жена стонет и мечется во сне под одеялом. Тогда он сел на край кровати и, убрав с ее лица волосы, прошептал:

— Тише, Рози. Все хорошо.

Затем он снял с нее одеяло, и она, освободившись от пут, ударила его по голове. Тогда он одной рукой обхватил ее запястье, а другую положил ей под затылок.

— Проснись, дорогая. Тебе приснился кошмар.

Розалинд начала просыпаться, и тогда он медленно приподнял ее корпус. Прижавшись щекой к его плечу, она часто задышала, и он стал нежно поглаживать ее по спине, пока ее дыхание не выровнялось.

Томас почувствовал, как она обхватила его рукой.

— Все хорошо, — прошептал он. — Ты в безопасности.

— Я… я… — Розалинд подняла голову. — Что?…

— Тебе приснился кошмар.

Он пожалел о том, что сказал ей это. Услышав его голос, она вырвалась, отползла назад и ударилась спиной об изголовье кровати. Ее реакция напугала Томаса, но он не подал виду.

— Я услышал через стену, как ты кричала во сне.

— Я…

Из коридора в комнату проникало достаточно света, и Томас заметил, что она смотрит на его голую грудь. Это доставило ему удовольствие.

— Я была под водой и не могла дышать, — произнесла она мгновение спустя. — Я отчаянно пыталась всплыть на поверхность, но что-то удерживало меня внизу. Думаю, это был ремень безопасности.

Волоски на руках Томаса встали дыбом.

— Тебе снилась авария?

— Не знаю. Возможно. Я лишь понимала, что умру. Затем я услышала твой голос и… — Она запустила пальцы себе в волосы. — Принеси мне, пожалуйста, попить.

— Конечно.

Томас пошел в ванную и мгновение спустя вернулся со стаканом воды.

— Неужели я так громко кричала, что ты услышал меня через стену? — спросила Розалинд, когда он передал ей стакан.

— Я сначала подумал, что это кричит Мэдди.

— Мэдди снятся кошмары?

— Время от времени. Думаю, теперь, когда ты вернулась, их больше не будет.

— Это я — причина ее кошмаров.

В ее голосе слышалось чувство вины, и у него защемило сердце.

— Ей не хватало матери, но это не твоя вина. Ты ведь не специально попала в аварию и потеряла память.

Когда она попила, он взял у нее стакан и поставил его на тумбочку у кровати. В тусклом свете Розалинд выглядела бледной и ранимой. Не раздумывая, Томас наклонился и провел по ее щеке тыльной стороной ладони.

— Тебе лучше? — спросил он. Она кивнула, и он немного расслабился. — Хорошо. Тогда ложись.

Когда она это сделала, Томас, прежде чем укрыть ее, окинул взглядом ее длинные, стройные ноги и подумал о том, что она по-прежнему предпочитает красивым ночным рубашкам обычные футболки.

«Я всегда был равнодушен к красивому белью».

— Какой смысл наряжаться, когда ложишься спать?

Неужели он выразил свои мысли вслух?

— Раньше ты тоже так говорила.

Затем они оба замолчали, и в воздухе между ними повисло напряжение. Томас подумал, что ему следует пожелать ей спокойной ночи и пойти спать. Но вместо этого он снова сел рядом с ней, слегка наклонился и уперся руками в матрац по обе стороны от ее рук.