Обрести свой мир

— Пришлось ногу ампутировать ниже колена. Они жгут наложили, и началось омертвение тканей. Это моя первая ампутация. — Левку заметно потрясывало. Прихрамывающий Славка его даже слегка поддерживал. Сергей Палыч, который охотовед, покачал головой и достал почти литровую фляжку. Он без нее из дома никуда не выходил. Причем сам пил очень мало, но всегда находился кто-то, кому крепчайший пшеничный самогон был крайне необходим. Влив, несмотря на Левкино сопротивление, в него с грамм триста, Палыч спрятал свою широко знаменитую в узких охотничьих кругах флягу.

— Палыч, а почему машин всего полсотни? Тут только бронетехники, если на буксир, много на них. А еще есть ЗИЛы, целых тридцать штук. Да и оружия и просто всякой всячины навалом. Один КамАЗ только мясом из морозилки забьем. И продуктов на пару-тройку КамАЗов. — Ну как обычно, надо было больше просить.

— Не может Зареченский сейчас больше выделить. Мотористов и автоэлектриков дал, грузчиков почти сотню. А то этот, гном-старейшина, Одрин, очень удивился тому, что у нас город стеной не обнесен. Он такого Егорычу нарасказывал, что тот сегодня с утра оставшиеся две с лишним сотни грузовиков, все краны, подьемники, экскаваторы, бульдозеры, всех мужиков бросил на возведение. С четырех утра дым коромыслом. И попробуй не поверь, когда зарезанная свинья восстала и чуть Иляску с корешами не съела. Они, уроды пьяные, ее зарезать не смогли, так дубинами забили. А та ожила, клыки отрастила такие, что хороший секач позавидует и на сарай их загнала. И почти завалила сарай, когда ее соседский дед медной пуговицей уговорил из своей старой одностволки-курковки. Старая такая пуговица была, солдатская, старше ружья. У него этот патрон, как оказалось, лет тридцать пролежал. Привиделось что-то в семидесятом. А вот пригодился. Хорошо, дымарем снаряжен был и в новую тогда гильзу. А ты, я смотрю, охотничий сезон начал? А лицензия есть? — Палыч хитро прищурился.

— Сейчас нарисую. И солдатикам на дракона, что они в болоте завалили. — Наблюдать его и хранителя ошарашенные физиономии доставило удовольствие мне и подошедшим гномам. Потом мы все, которые охраняли, сфотографировались над медведем и занялись делами. Гномы решили помочь снять шкуру и вырезать череп для музея хранителю. Медвежью шкуру и череп, не хранителя.

В боксах были слышны ядреные реплики десятка мотористов, которые колдовали над двигателями броневиков. Пяток уже запустили, и они молотили воздух на холостых оборотах. Мы ставили остальные на колеса, подкачивали их. Электрик заливал электролит в аккумуляторы, ставил их на технику. Второй, по команде, прикуривал от КамАЗа. Так же ставились на ноги и грузовики.

Капитан командовал погрузкой оружия. Гномы, сняв шкуру с медведя, занялись снятием станков с фундаментов. Приехавший сварщик резал трубу-двухдюймовку на полтора метровые обрезки для катков. Двое солдат мыли изнутри от крови БРДМ-2. На первые уже устанавливали СГМБ и ставили патронные коробки с лентами. Двор части звенел от матюков, которые так помогают в тяжелой физической работе. Намудохались и с тяжеленными дизельгенераторами, которые были в генераторной за котельной.

Когда стали вытаскивать оставшиеся в складе хоть и маленькие, но тяжелые пушки, оказалось, что они не лезут в дверь мастерской. Пришлось ломать стену. Выкатив пушки, оказалось, что они без передков. Пришлось мудрить с пристыковкой их к бронетранспортерам, обвязывая сошники пушек тонкой восьмимиллиметровой арматурой. Для КамАЗов они были низенькие, того и гляди, стволом землю зацепят. С этой суматохой я едва вспомнил о ПКМ и успел забрать его и пяток коробок с лентами и СВД с ложей из прессованной фанеры у сержанта. Потом залили под пробку все грузовики солярку, заправили броневики и ЗИЛы бензином. Залили оставшуюся соляру в пожарные машины, КамАЗы и ГАЗоны. И в шесть часов выехали из ворот части. Точнее, из того, что было воротами. Пяток сварных посрезал все железо в части, которое влезло в грузовики. Десять ЗИлов пришлось взять на буксир, но и они были загружены. И во все броневики положили максимальную загрузку. Устали все, как собаки.

Ко мне подошел почти тезка, неся какую-то автоматическую винтовку и подсумок. За ним солдатик тащил еще сумку, потяжелей.

— Вот, Любомир, возьми. А то ты мне с семьей жизнь, можно сказать, спас. Это Немецкая, HK-417. Со стволом пятьсот миллиметров. Снайперский вариант. Ребята из Южной Осетии передали, осетины. Трофейная. Очень хорошая винтовка. Ты мужик хозяйственный, пригодиться. — Я повертел оружие в руках. Наворотов на ней — море. Ладно, как сказал капитан, у хорошего хозяина всяка мелочь на своем места будет. — И патронов возьми. Здесь триста штук, немецких. Но и наши охотничьи . 308 Винчестер пойдут. Магазинов, правда, всего пара.