Обретая дом (ЛП)

В комнате Меган как обычно был беспорядок, и она быстро начала собирать разбросанную одежду и бросать ее в корзину, складывать разбросанные книги и газеты и разглаживать одеяло на смятой постели. Услышав, что в унитазе спущена вода, она вскочила на кровать, взбила подушки и оперлась на них. Ее сердце билось в груди, как птичка в клетке.

Ранний утренний солнечный свет пытался пробиться сквозь жалюзи, а будильник показывал семь тридцать утра.

Пока ждала Шона, Меган чувствовала себя на распутье. Пригласить его в свою постель добавило целый уровень сложности в их отношения. Если она пригласила его раз, он, скорее всего, будет спать здесь все время. Они не смогут вернуться к прежнему существованию. Они будут «жить вместе» в сексуальном смысле этого слова.

Затем он появился в дверном проеме, купаясь в оранжевых лучах солнца, сияющих через полупрозрачные жалюзи, и она забыла все свои страхи, сомнения и опасения. Он был абсолютно прекрасен, его волосы были взъерошены, тело рельефное и твердое, а в глазах снова был сексуальный голод по ней. Он двинулся к кровати с грацией преследующего животного, и Меган отбросила одеяло, чтобы поприветствовать его в своей постели.

10 глава

Непосредственное нахождение в постели не подавило сексуальное желание, которое преследовало их, а удвоило его.

Они не могли оторвать рук друг от друга. Меган обнаружила, что выходные стали значительно совершеннее. Даже когда они умудрились вылезти из кровати, желание касаться и ласкать друг друга было непреодолимым. В действительности, это была своего рода расплата за все месяцы нарастающего — смотри, но не трогай — вынужденного расстояния. Теперь у нее была отчаянная потребность касаться, нюхать, пробовать его при любом удобном случае, и Шон был настолько же полон желания.

Он припер ее к стене на кухне, когда она заваривала кофе. Она ощутила его руки со спины, когда он проводил по ее ногам под халатом, его погрубевшие от работы пальцы касались ее мягкой кожи в самой возбуждающей манере. Меган затаила дыхание и слегка отстранилась от него, но его руки преследовали ее, поднимаясь все выше. Она немного поерзала, и его рука обернулась вокруг ее талии, притягивая Меган ближе. Когда она расслабилась в его объятиях, прижавшись спиной к груди, то осознала, что он все еще голый — Шон был абсолютно раскован в наготе, в отличие от нее — и восторг от ощущения его теплого тела, прижатого к ее, вызвал стон. Он снова был твердым — удивительная выносливость семнадцатилетних.

— Не могу поверить, что у тебя все еще есть энергия, — вздохнула она. — Рядом с тобой я чувствую себя старушкой.

В ответ он уткнулся в ее шею, его рот оставлял крошечные поцелуи на ее горле.

— Прекрасная старушка, — пробормотал он. — На самом деле, горячая сексуальная великолепная старушка.

Меган задрожала, когда его руки скользнули ниже ее живота, распахивая халат и запутываясь в ее кудряшках. Сначала он гладил ее нежно, один палец очерчивал ее половые губы, затем он стал более настойчивым, и она отказалась от задумки с кофе. Она прижалась к его телу и запрокинула голову назад, открывая шею для поцелуев.

— Держись крепко. — Внезапно он положил руки ей на бедра, поднял ее и развернул, усадив на стол лицом к нему. Меган была дезориентирована от внезапной смены позиции. В глазах Шона был хищный блеск, как у рыси, когда он раздвигал ее ноги руками. Вспышка остаточной скромности удерживала ее ноги вместе, но похоть выиграла, и она позволила ему раздвинуть их для его взгляда. Он стоял на месте несколько мгновений, смотря на нее, что было самой смущающей и сексуальной вещью, происходившей с ней.

Он опустился на колени на холодный кафельный пол и потянул ее ноги слегка вперед, чтобы она оказалась на краю стола. Меган пришлось опереться на руки, чтобы не упасть назад. Его горячее дыхание на ее лоне было сильно возбуждающим, наполненным волнующим обещанием. Он оправдает свое прозвище? Его познания с мужчинами пересекали гендерный разрыв, означало ли это, что он также был более приспособлен к женским потребностям? Затем его язык коснулся ее клитора, и она ахнула.

Может, дело было в его навыках или в том, что она была полностью объята похотью, но каждые поглаживания его языка были как искры пламени, разрастающиеся до глубокого огня в ее лоне. Она стонала и толкалась к его рту, желая большего.

Шон наращивал ритм, его руки на ее бедрах удерживали ее на месте. Он втянул ее клитор, облизал, жестко щелкнул по нему языком, пока Меган не позволила своему телу одержать верх. Нахлынувшая волна удовольствия вырвала из нее всхлип, оставив ее настолько бездыханной и ошеломленной, что она едва не упала со стола.

— Святое дерьмо, — выдохнула она, когда была в состоянии снова говорить. — Неудивительно, что они называют тебя «Рот». — Она сразу же почувствовала себя глупой, осознав вину, за упоминание его прошлого в таком контексте. Но, казалось, Шону было все равно. Он встал с колен и обнял ее.

— Так или иначе, с тобой это несложно. Ты легко кончаешь.

Он усмехнулся, выпустив ее из объятий.