Обретая любовь

– Я предпочитаю рисовать. И поскольку мне еще долго оставаться в постели, мама приобрела для меня акварельные краски. – Грейс взяла лежащий на столике альбом и протянула ему.

Открыв его, Колин был несколько ошеломлен. Рисунки Грейс ничуть не походили на ту мазню, которую они с Маргарет малевали в том же возрасте. На первом листе он увидел искусное изображение собаки с висящими ушами. Лапы получились не совсем пропорциональными, но он сразу же опознал животное по одной только морде.

– Старушка Бесси, – промолвил он. – Мама писала, что ее уже нет.

– Мы похоронили ее под плитами около маслодельни, – сказала Грейс. – Она любила там лежать и греться на солнце.

На следующей странице Колин обнаружил портрет молодой служанки, затем – окно с виднеющимися за ним облаками, и наконец – яблоко с коричневой помятостью на боку.

– По-моему, блестяще, – искренне похвалил Колин. – Мне до такого уровня было далеко.

Кузина улыбнулась, и ее улыбка оказалась столь обворожительной, что он слегка растерялся. Грейс почти всегда оставалась в тени рядом с Лили, и, сказать по правде, Колин довольно редко о ней вспоминал. Но теперь понимал, что Фред, вероятно, прав – вполне возможно, что из двух сестер Грейс гораздо более интересная личность.

Эта мысль вызвала в нем некоторый дискомфорт.

Черт возьми, Грейс всего лишь двенадцатилетняя девочка… Тогда как ему восемнадцать – совершенно взрослый человек.

Колин встал с кровати. После чего склонился, приподнял ладонь кузины и поцеловал ее запястье.

– Леди Грейс, я очень надеюсь, что вы поправитесь в самое ближайшее время.

Глаза Грейс округлились. У нее были невероятно густые ресницы, подобных которым Колин не видел еще ни у кого.

– Ого! – протянула она, быстро убирая руку. – Ну… я тоже на это надеюсь.

Колин вышел от Грейс с довольно странным ощущением. В семействе Берри он был самым старшим из детей, и ему довелось наблюдать, как в этом мире один за другим появлялись и его братья и сестры, и потомство герцога. Все вместе они составляли практически одну семью, ни больше, ни меньше.

И ему было как-то не по себе от осознания, что Грейс и Лили мало-помалу подрастают и со временем становятся женщинами.

Глава 3

Еще два года спустя

Декабрь 1831 года

Рейберн-Хаус

Загородное поместье герцога Ашбрука

В тот год, когда Грейс исполнилось четырнадцать, Колин появился у них в офицерском мундире, отчего ее сердце совершило скачок и впредь уже билось совсем по-другому. Он заметно прибавил в росте, его плечи стали шире, скулы – более рельефными.

Когда Колин вошел в гостиную, все их семейство тут же покинуло свои кресла и сгрудилось вокруг него, восклицая и восторгаясь по поводу получения им звания лейтенанта. Грейс, не решившись включиться во всеобщую суету, тем не менее весь день украдкой поглядывала на Колина всякий раз, когда он оказывался поблизости. А после того как мать сообщила дочери, что та теперь достаточно большая, чтобы присоединиться во время ужина к взрослым, Грейс вышла из своей комнаты и стала спускаться вниз бледная от волнения.

В холле как раз находился сэр Гриффин, который, взглянув на нее, улыбнулся. Он занимал должность мирового судьи, и их отец все утро уговаривал его баллотироваться в нижнюю палату парламента, не дожидаясь того дня, когда он должен будет усесться в палате лордов после смерти виконта Берри.

Грейс сомневалась, что сэр Гриффин прислушается к этим советам. Ибо для него куда предпочтительнее тратить лишь половину дня на присутствие в суде, чтобы потом играть с детьми или ворковать с женой. Ее же родители, которых она очень любила, постоянно находили себе какие-то дела.

Сэр Гриффин меж тем дождался, когда Грейс спустится вниз, и сказал:

– Леди Грейс, вы прелестны. Стоило мне только отвернуться, как вы успели стать совсем взрослой.

Грейс, улыбнувшись, присела в реверансе.

– Ну что вы… Я еще не совсем взрослая.

Он предложил ей руку.

– Ваша мать показала мне портрет Фреда, на котором вы идеально изобразили его вздернутый нос. На мой взгляд, вы обладаете явным талантом в обращении с кистью.

Сэр Гриффин усадил ее рядом с Колином и взъерошил сыну волосы, словно тот был не двадцатилетним молодым человеком, а одиннадцатилетним мальчишкой.

– Грейс, почему бы вам не написать потрет и этого повесы? По крайней мере, мы могли бы поругаться, глядя на его изображение, когда он отправится в рейд по злачным местам Европы, вместо того чтобы наведаться в родной дом.

Грейс не имела ни малейшего понятия, о каких «злачных местах» идет речь, но звучало это не слишком благопристойно.

– Я охотно попозирую, – заверил Колин. – Но только если поблизости не будет твоей непредсказуемой младшей сестры.

– На прошлой неделе я попробовала написать ее портрет, но она не способна долго оставаться в неподвижности.

Колин засмеялся.

– Наша Лили подобна эльфам. Сразу прилетает туда, где можно учинить очередную проказу.