Обретение пения

Запах сумерек теплый,
Аромат родом из детства,
Босоногий и растрепый,
Полон радостного действа!

Вспышка солнца – знак захода,

Опадания тумана,
Эй, давай, кричат: «Ты – вода!»
Мчишься с гиком атамана,

Врассыпную все собратья —

Спрятаться, кто как сумеет,
Чтоб потом гуртом собраться,
Чтобы песни нас согрели!

Пахнет небом и землею,

Вдох – покоя зарожденье! —
То в глубины сердца взмоет,
То нырнет в души раденье…

Путь идущего в потемках

Все смутней, все ненадежней,
Только память детства емко
Явит то, что безотложно

Озарит путь одинокий

Зовом радостных собратьев
И умчит гуртом глубоко
В крови бег, в аорты кратер!..

Мечта о святой любви

Заросшие каналы душ,
Застой и ряска, ил болотца,
А где-то – засуха и сушь
И сердце на асфальте бьется,

И глушь, непроходима в дрожь,

Когда все нервы на пределе,
Когда вокруг, как коршун, ложь
И бред кликушества при деле…

Где, лодочник, скажи мне, где

Нас ожидает переправа?
Погрязли все мы здесь в беде,
Нам надобно на берег правый!..

Любви под мраморной плитой —

И это все, что заслужили?
Мечтая о любви святой,
В объятиях земных прожили,

Пустыню перешли и топь,

Болотную и злую чащу,
Где жуть и муть, скелетов вопль
Казнили слух души все чаще,

Несли крест жизни в мире звезд,

Гася последнюю надежду,
Чтоб ждать, что в свете тусклом грез
Нам луч любви святой забрезжит?..

«Лес. И кручи грозовые…»

Лес. И кручи грозовые,
И дыхание воды.
Степь. Волнение ковыли,
И абхазские меды.

Ты рукой лишь шевельнула —

Город стих. Спят голоса.
Загудел влечений улей.
Страсть кусает, как оса.

Взят я в плен. Желанья пленник.

День за днем. Все как в бреду.
От одной твоей лишь тени
Пьян, шатаясь, я бреду.

Ожиданье как награда.

Сердце пляшет. Бешен ритм.
А в груди – стихов тирады:
«Мы пылаем! Мы горим!»

Зов судьбы и пламя рока —

Все в твоем смеженье век.
Взор. Туман. И я, как сокол,
Камнем вниз, в скрещенье рек.

Там одна река есть – вечность,

А другая – просто блик.
Я люблю тебя, беспечность.
Ночь. Свобода. Счастья миг.

Счастье Бога не гневит

Я сижу в библиотеке.
Пыль томов и тишина.
Греки чудятся… А веки
Сна колдует пелена.

Тверд, коварен и бездушен,

Может, одухотворен,
Миг промчится, оглоушен
Быстротечностью времен.

Миг один лишь – счастья птица —

Чутко спит, и вдруг – он здесь!
Просветлеют наши лица,
Им дана благая весть,

Весть о том, что на рассвете

В обоюдный светлый сон
Он войдет, лишь утра ветер
Всколыхнет завес заслон,

И под шум дождя на крыше

Мы проснемся в этот миг.
Он влетит к нам, слышишь, свыше,
Избавлять от сна вериг,

Он сойдет волной счастливой,

Птицей-чайкою влетит.
Море, солнца с неба ливень —
Счастье Бога не гневит!