Обретение смысла во второй половине жизни. Как наконец стать по-настоящему взрослым

На свой первый сеанс Йозеф пришел в полной уверенности, что дело не займет много времени – это все равно что поменять масло в автомастерской на оживленной магистрали. После того как он изложил суть конфликта, который был у них с супругой, я задал ему вопрос: «Если бы пришлось выбирать между семьей и азартными играми, на чем бы вы остановились?» Он ответил с улыбкой: «Ну, жениться, как вы понимаете, – это не проблема». Тут мне стало ясно, что мы имеем дело с серьезным случаем. Он пришел к психотерапевту не за исцелением. Ему пришлось нанести мне визит, вынужденно уступив ультиматуму жены. Йозеф периодически исчезал со своего рабочего места, чтобы спустить порой до тысячи за зеленым фетровым столом, и вернуться в офис под конец обеденного перерыва. При всем этом никто даже не заподозрил, что он пристрастился к игре. Только тогда, когда первому ребенку исполнилось восемнадцать, а сбережения на колледж успели порядком оскудеть, его зависимость стала очевидна всем. Впрочем, Йозеф и не собирался бороться с этой привычкой, с ее последствиями для своей семьи или с той внутренней программой, которая привела его на самый край пропасти. Всякому, кто имел дело с любой формой аддиктивной привычки, хорошо известно: первым делом необходимо признать, что внутренний мир личности в этом случае отмечен глубокой психологической травмой и она отчаянно пытается «вылечить» свою беду подобными средствами, цена которых становится с каждым разом все выше.

В профессиональной психоаналитической среде, где я проходил подготовку, было заведено так, чтобы обучаемые после интенсивного личного психоанализа, сдав немало экзаменов, представляли описание пяти значительных случаев своих клиентов, два из которых попадали бы в категорию «неудачных случаев». Ожидалось, что в этих так называемых неудачных случаях будущие психоаналитики проработают свои недочеты, приняв во внимание, что следует учесть на будущее. В случае Йозефа мне было понятно, что я имею дело с глубокой тревогой, реагируя на которую он упорно устремлялся к айсбергу неизбежного крушения, а не к спасательному кругу сознательной жизни. Возможно, сам толком того не понимая, он признался в своей готовности пожертвовать всем, чтобы попытаться утолить свою глубокую тревогу. Душевной тоске и мучениям таких людей можно только посочувствовать, даже при всем том, что они нередко ставят других людей в нестерпимые условия. Йозефа хватило только на три сеанса, пока не выяснилось, что усидеть на двух стульях, угодить жене и потакать своей страсти никак не выйдет. На четвертый сеанс он не появился, и больше я его не видел. Приглашение на свидание со своей грустной историей он предпочел отклонить. Остается только надеяться, что плавание его корабля по волнам житейского моря не приведет к печальному финалу.

По опыту знаю, что подобный дистресс середины жизни запускается внутренними факторами, хотя довольно часто он предстает перед сознанием во внешнем контексте: в близких отношениях, в карьере, а затем уже в личностных симптомах, например в виде депрессии. На близкие взаимоотношения, о которых мы еще поговорим еще в последующих главах, ложится особенно тяжелый груз, поскольку на них возложены самые глубокие ожидания: это и дом, и подтверждение идентичности, эмоциональная поддержка и защита. Время идет, становятся все заметней недостатки, нам – наших спутников жизни, им – наши. И когда спроецированные сценарии деградируют и скатываются до конфликтов, мы уже готовы обвинять ближних и дальних во всех своих незадачах.

Подобным же образом мы зачастую связываем огромные ожидания с карьерой в расчете, что она способна принести удовлетворение в жизни. Но независимо от того, удачно или нет у нас сложилось с работой, во второй половине жизни нередко выясняется, что мы работаем не на себя, во всех смыслах слова. Удовлетворения становится все меньше, при всем том, что мы добиваемся поставленных целей, храним выплаченные чеки и продолжаем вкладывать в пенсионные фонды. Если бы душу было так легко купить, тогда наша культура легко справилась бы с этой задачей. Но верхом легкомыслия было бы думать, что так все и обстоит. Оглянитесь по сторонам, загляните внутрь себя и честно ответьте: способно ли материальное изобилие удовлетворить все наши нужды? И какую цену придется за это заплатить?