Обретение

— Хорошо, но я уже здесь. — Молниеносным движением он ухватил женщину за руку и вытащил из-под машины. — Ступай в дом. Я все сделаю.

Скорее от тона, чем от слов, Энн разъярилась.

— Я бы не сказала, что повадки неандертальца тебе к лицу.

Несмотря на темноту, он разглядел, что глаза ее горят возмущением. Это предостережение, но отступить он уже не мог. У него руки чесались хорошенько проучить ее, но, сдержавшись, он сказал:

— Для начала перенеси Рейчел в дом. — Пылая гневом, Энн резко отвернулась. Если ему хочется строить из себя истинного джентльмена, пусть делает, что ему взбредет в голову.

— Ужин на кухонном столе! — крикнул он, прежде чем нырнуть под машину.

Энн вошла в дом и стала пристраивать ребенка в гостиной. Она подумала, что ее пребывание здесь может надолго затянуться. Затем женщина прошла на кухню и обнаружила две остывшие яичницы-глазуньи — результат его кулинарных усилий, но это она есть не захотела.

Пит приготовился к генеральному сражению. Через четверть часа, войдя в дом, первое, что он заметил, была Рейчел, которая безмятежно спала.

Ее мать Пит обнаружил на кухне держащей ложку для кормления ребенка. Энн выглядела далеко не безоблачно. Лицо ее по-прежнему было сердито.

По природной своей осторожности Пит решил, что лучше оттянуть момент лобового столкновения и дать ей еще несколько минут, чтобы остыть, а потому этот тонкий психолог сразу шагнул к раковине. Вода с шумом полилась из крана и рассеяла тишину, создававшую еще большее напряжение. Он хочет дать больше, чем эта женщина готова принять, и нестыковка злит его. Пит вымыл руки, окоченевшие на морозе, и медленно повернулся к Энн.

— Все в порядке. — Он поглядел на ноги, готовя себя к ответным словам. Ее же слова будут означать, что она навсегда уходит из его жизни. — Теперь можешь на меня кричать.

Лицо и волосы его были мокрыми; нос — красный, как у клоуна. Энн посмотрела с раскаянием и подумала, что только неблагодарная стерва не ощутила бы признательности к человеку, который мерз ради нее.

— А за что я должна на тебя кричать? За то, что ты мерз, пока я сидела в тепле?

Пит ошеломленно потряс головой. Почему ему приходится вновь и вновь разгадывать ее? Сколько раз эта женщина озадачивала его.

Пит шагнул ближе, и теперь лишь несколько дюймов разделяло их. Не удержавшись от искушения, он провел пальцем по ее шее.

— Так ругани не будет?

Энн засмеялась, расслабившись. Он заглянул в ее глаза и заметил еле сдерживаемое желание.

— Могу подумать над этим. Попозже. — Ей хотелось выглядеть спокойной, но жилка, дрожащая на виске, выдавала ее состояние. — А пока — спасибо.

Она огляделась.

— Я тут увидела глазунью и подумала, что не хочу есть, а вот ты даже не поужинал.

Энн пришлось остановиться, потому что его пальцы начали расстегивать пуговицы ее пальто.

— Твой ужин… — Желание пронзило молодую женщину. Достаточно шага назад, и можно все остановить, но она не хочет этого делать. — Разве ты не голоден?

Он стащил пальто с одного плеча, затем с другого.

— Голоден, — пробормотал он. — Но еда тут ни при чем.

Множество самых противоречивых ощущений наполняло ее.

— А что же тогда ты имеешь в виду? — тихим, чуть хриплым смехом засмеялась она, пронзенная радостью и желанием.

— Откуда я знаю, что имею в виду, — прошептал он, вдыхая ее запах. — Одно я знаю, что от этого не убежишь.

Энн ощутила, что ноги у нее подкашиваются.

— Я узнал, как ты целуешься, — прошептал он у самой ее щеки. — Я почувствовал, что это такое, когда твои руки обнимают меня. — Это все, что я знаю.

Страсть поглотила ее, качнувшись, она оказалась еще ближе к нему.

— Ты всегда такой упрямый?

— Нет. Я понял, что хочу тебя. Слишком сильно. Чертовски сильно.

В ушах ее пульсировало, она взяла ладонями его лицо и прильнула к его губам, страстно желая того, что еще недавно отрицала.

Пит почувствовал, как внутри у него поднимается ураган. Ему хотелось быть мягким — эта женщина заслужила мягкости, но когда ее рот ответил ему, когда ее руки легли ему на грудь, а его пальцы зарылись в россыпи волос, путаясь в шелковистых прядях, болезненная страсть прорвалась наружу. Он не припоминал, чтобы его когда-либо пронизывало такое сладостное чувство. Его рот впился в ее приоткрытые губы, и Пит услышал стон.

Больше ничего не существовало, кроме этой женщины. Ему было далеко не семнадцать, а его колени никогда не тряслись от поцелуя, никогда, до сегодняшнего дня.

Энн прерывисто вздохнула; в голове запоздало мелькнула предостерегающая мысль. Но сейчас уже все не имело значения. Наслаждайся жизнью, так, кажется, сказала Кэрин. Вот она и хочет наслаждаться и хотя бы на короткое время позабыть про свои горести.

— Я хочу тебя, — прошептала Энн.

Только сейчас Пит ощутил, как нуждался в этих ее словах. Пальцы зарылись в волосы, зубы задели о зубы, словно он целовался впервые в жизни. Она что-то пробормотала, но уже не надо было никаких слов — он поднял ее на руки и внес в спальню.