Обретенная любовь

По прошествии лет Элис сумела простить себя за непредумышленную роль, которую сыграла в этой трагедии. Но она не знала Монтгомери так хорошо, как Алексей.

— Это был несчастный случай.

— Возможно. Но я убил его — не намеренно, но сути это не меняет. Я убилМонтгомери, — настаивал Алексей.

Глаза его горели огнем.

Элис осознала, что он до сих пор винит себя в смерти американца.

— Алекси, в случившемся нет твоей вины.

С губ его сорвался смешок.

— Но именно тыподвела его к гибели.

Она задохнулась от удивления:

— Ты винишь меня? Я просто вышла подышать свежим воздухом и полюбоваться луной. Я ожидала, что Монтгомери станет вести себя как настоящий джентльмен!

— Я неоднократно предупреждал тебя, но ты ничего не хотела слушать и умышленно играла его чувствами, чтобы заставить меня ревновать.

Элис прижалась спиной к встроенным в стену книжным полкам. Воздух в комнате, казалось, начал шипеть. Взгляд Алексея был таким же обличающим, как и его голос.

— Я раскаиваюсь в том, что сделала. Да, ты прав, я подавала ему ложные надежды. В свою защиту могу сказать лишь то, что, думаю, я хотела влюбиться в него. Но я постоянно ощущала твое присутствие рядом. На балу я опрометчиво решила заставить тебя ревновать. Мне очень жаль.

— Я никогда не забуду той ночи, Элис, как и ее страшных последствий.

Он ненавидит их брак потому, что в его основу легла смерть его друга. В это мгновение Элис осознала, что настоящей любящей семьи у них никогда не будет. Они никогда не найдут общего языка и не сумеют заключить перемирие — ничто уже не будет прежним.

Дружба их действительно закончилась. Алексей никогда больше не примет ее в свои объятия, стремясь узнать, все ли с ней в порядке. Он никогда не улыбнется ей теплой искренней улыбкой. Нечего и надеяться на светлое будущее — до тех пор, пока Алексея будет преследовать призрак Монтгомери, а сам он будет продолжать винить себя — и ее тоже — в смерти американца.

Прошлое пропастью пролегло между ними.

Элис дрожала всем телом и никак не могла взять себя в руки. Она отчаянно сожалела обо всем произошедшем. Сердце ее снова пронзила острая боль, но она понимала, что ее нужно подавить, спрятать. Когда она заговорила, глаза Алексея прищурились с подозрением.

— Я научилась жить с этим чувством вины, Алекси. Я была тогда молода и очень глупа. Теперь я очень раскаиваюсь в содеянном. Забыть я тоже никогда не смогу, но предпочитаю не вспоминать. Я знаю, что произошел ужасный несчастный случай, в котором некого винить.

Она снова обхватила себя руками.

— Блажен, кто верует, — хрипло отозвался он.

Элис спрашивала себя, доводилось ли ей когда-либо испытывать сердечную боль такой силы?

— Я извлекла урок из своих ошибок и действительно верю, что в случившемся некого винить.

Алексей пристально воззрился на нее. Взгляд его лишал ее самообладания.

— Если бы я не знал тебя лучше, в самом деле решил бы, что ты изменилась. Твои слова звучат почти мудро.

Разумеется, он хотел нагрубить ей и оскорбить.

— Я и в самом деле изменилась. Я больше не та глупая эгоистичная девчонка, которой была прежде.

Брови Алексея поползли вверх.

— В самом деле? И Блэра ты сейчас не водишь за нос, а?

— Я никого не обманываю, — напряженно произнесла она, не в силах объяснить мужу, что она испытывает к Томасу искреннюю привязанность.

Взгляд Алексея посуровел, будто ему удалось прочесть ее сокровенные мысли. В прошлом он проделывал это без труда, но сейчас, несомненно, лишился этой способности.

— Он увлечен тобой, и тебе это отлично известно. Но чувств его ты разделить не можешь — dé jà vu.

Элис не сразу нашлась с ответом.

— Как я вижу, — наконец произнесла она, — прошлое пролегло между нами огромной пропастью. И что нам теперь делать?

Алексей грубо окинул жену взглядом:

— Есть у меня парочка предложений. Но из тупика, в котором мы пребываем, мы так и не вышли.

Элис поняла, что Алексей действительно может заключить ее в объятия, но не потому, что беспокоится о ней, не потому, что хочет успокоить или избавить от призраков прошлого. Он взирал на нее ясными голубыми глазами.

— Мы не можем изменить прошлого — как и тот факт, что мы женаты, — с трудом выговорила Элис. — В самом деле, мы по-прежнему в тупике.

Он одарил ее издевательской улыбкой:

— Стоящая перед тобой дилемма наивна и излишня. — Помолчав немного, он прошептал: — Иди ко мне, Элис. Ты же знаешь, что хочешь этого.

Сердце ее забилось быстрее.

— Много лет назад мы были друзьями. Но не теперь. Ты продолжаешь насмехаться надо мной, Алекси, и получаешь от этого удовольствие. Уж не хочешь ли ты намеренно причинить мне боль? Воспользовавшись мною, ты достигнешь своей цели.

— Нет. Мы не друзья, мы муж и жена, Элис, и я безмерно устал от этой ситуации.

Слова его одновременно и встревожили, и возбудили ее. Но, разделив с Алексеем ложе, она непременно пожалеет об этом наутро. В этом у нее не было сомнений.

— Я не стану спать с тобой. Только не так.

— Отчего же нет? Я знаю, что ты страстная женщина. А страсть я тебе могу гарантировать, Элис, но ты и сама это знаешь.