Обретенная (СИ)

Вздрогнул даже Яссин. У меня к горлу подступил горький комок, по позвоночнику потек холодный пот.

— Успокойся, маленькая моя, — обнял Соню Шарухх, — Нэра Валерия им руки укоротила. Скоро все будет хорошо.

Соня, оторвав лицо от груди супруга, виновато посмотрела на меня:

— Я напугала тебя? Не отрицай. Я вижу. Минуту… — она внимательно посмотрела мне в глаза, — Теперь как себя чувствуешь?

Я повела плечами. Было такое впечатление, что меня закутали в оренбургский пуховый платок. О чем и поведала нашей подруге.

— Замечательно, — почти незаметно улыбнулась она, — Скоро ты совсем привыкнешь к побочке энергетики васперов.

Напряглись сразу все присутствующие, кроме меня.

— Соня, у меня к тебе интимный вопрос… — я подвисла, не зная, как его озвучить.

Но Соня сразу пришла мне на выручку:

— Спрашивай, что тебя интересует. Я давно перешагнула грань, разделяющую интимное и доступное всем.

— А..ммм… А когда у тебя «критические дни»? — выпалила я.

Шарухх заинтересованно посмотрел на супругу. Наказующий и доктор с интересом рассматривали ренегар.

— «Критические дни» у меня будут завтра-послезавтра. А, в чём дело? И почему твой супруг и опекун так паникуют? — удивилась Соня.

Я собралась с духом и всё объяснила недоумевающей Соне и изумленному Шарухху.

— Ааа! Я вспомнил! У вас были «критические дни», когда вы купили нас у Смерти! Да… если нас тогда корежило, то что же будут чувствовать остальные, когда подобное начнется у моей супруги?!! — немного нервно спросил белый наг.

— Хреново всем будет. Только один Морис в «шоколаде»! А мы с ума будем сходить от похоти! — рыкнул Наказующий.

— Ой! А ведь ещё и Император прилетит сегодня!!! — охнула я, — А Соня его илаи! Кирдык ему! И нам всем в придачу! Он же уничтожит все особи мужеского рода на расстоянии десяти парсеков от Сони!

Пока мы паниковали, Соня сосредоточенно что-то обдумывала.

— Чтобы облегчить вам всем жизнь, я отпущу на волю энергетику васперов, — решила она, — На некоторое время я стану чуждой и неприятной для всех. Да и поведение у меня будет, как у самки паука в брачный период. Зато никто с ума от похоти не сойдет.

— Нет! — одновременно высказались все трое мужчин.

— Нет, так не пойдет! — взял слово Яссин, — Лучше мы помучаемся от призыва. В крайнем случае всегда можем улететь на орбиту. А если вы, София, выпустите энергетику васперов, у всех, без исключеня «съедет крыша». — Наказующий посмотрел на меня, — Я правильно выразился?

— Да! — теперь уже мы с Соней ответили одновременно.

— У вас очень хороший русский язык. Вообще без акцента, — простодушно похвалила Соня Яссина.

Мой супруг ощутимо приободрился и заметно воодушевился от её искренней похвалы. Ну, хоть так пусть общаются. Потихоньку — совсем подружатся.

— Я тоже выучу язык твоей Родины, — мягко сказал Шарухх.

Ого! Наш белый наг, оказывается, ещё и ревнует! Но Соня не дала ревности и доли шанса. Мягко улыбнувшись, она обняла супруга:

— Спасибо! Ты у меня просто идеальный! Сегодня же и выучим несколько слов.

Шарухх сиял, словно начищенный медный тазик.

Доктор, спохватившись, уложил меня на кушетку. Рядом пристроился тихий и не привычно незаметный, в присутствии Сони, Сет.

Пока меня обследовали, Соня вышла из медотсека, на встречу с Морисом и девочками.

Два часа пролетели незаметно. Я задремала. Проснулась от невесомого поцелуя. Морис. Открыла глаза, утопая в виноватых сине-серых глазах:

— Простите госпожа за беспокойство. Помимо неудобств, связанных лично со мной, я принёс вам неприятности, связанные с моими детьми. Точнее со старшей дочерью. Нолой. Младшая просто просит маму. Простите меня…

Лимари уткнулся лицом мне в ладошку.

— Ну, что ты! Мы же всё уже обговорили. Твои дети, теперь — наши старшие дети. Поверь, мы будем их любить и заботиться о них, не делая никаких различий. К тому же Соня хочет поработать с блоками Нолы. Но только в том случае, если ты будешь согласен. — погладила я супруга по шелковистым волосам.

— Я уже согласился. — он с нежностью и надеждой посмотрел на меня, — Пусть я лучше потеряю Нолу, чем она, когда-нибудь, станет чудовищем!

— Не смей так говорить о ребёнке! — разозлилась я, — Она не виновата, что её так изуродовали! Надеюсь Соня знает, что делает. Прости! — увидев, как стекленеют от отчаяния глаза Мориса, оборвала себя я, — Прости-прости! Я не хотела сделать тебе больно! Я соскучилась…

Мгновенно успокоившийся супруг потянулся ко мне за поцелуем.

— Ага. У тебя всё хорошо. Это и без приборов видно! — заметил вошедший доктор. — Детеныш тут к тебе юная лея пришла. Разрешишь войти?

— Да, конечно! — засуетилась я, почему-то поправляя и так безупречное платье

Дверь открылась, и вошли две девочки невероятной красоты. За их спинами стояли Соня, Яссин и Шарухх. Малышка тут же заковыляла ко мне, обдавая лучистым взглядом огромных синих глаз, и протягивая ручки:

— Мама, моно?

— Конечно, милая. Идем на ручки! — потянулась я к ней.

Морис, подхватив младшую дочку, усадил её мне на колени. Малышка тут же уткнулась лицом в шею, жадно вдыхая мой запах и… сразу успокаиваясь и расслабляясь.