Обрету тебя вновь

— Могли бы, — она хищно улыбнулась. Скорее оскалилась. Мне тогда это очень не понравилось, но я не придала этому особого значения. — Это ведь машина Волжанова? — уточнила барышня. Я кивнула, несколько обалдев от такой осведомленности. Она быстро перевела взгляд на мои руки. Камушек в помолвочном кольце сверкнул в тусклом осеннем солнце. — Он что женился? — завопила она, как резаная. А я даже не успела сообразить, как что-то тяжелое опустилось мне на голову.

Уже позже я пришла в себя в багажнике, когда сумасшедшая дамочка пыталась стащить мои украшения. Потом меня грубо выволокли из машины и ударили по голове. Снова. Все. Следующее мое воспоминание — это отсутствие каких-либо воспоминаний и безумная паника, а потом Семен Охолничев, подбирающий меня на дороге, словно проститутку.

Когда я рассказала эту историю Антону, он очень долго хмурился, а потом привел компьютерщика. Мы довольно длительное время пытались составить портрет той сумасшедшей дамочки. Оказалось, что я очень плохой свидетель. Толком описать внешность не могла, хотя отлично ее помнила. С горем пополам за несколько часов я смогла кое-как выбрать из предложенных в специальной программе вариантов нужные черты лица. Преступница не была сама на себя похожа, но Антон явно узнал ее.

Как оказалось, позднее, эта девица хорошо была знакома Волжановым. Она когда-то была любовницей Алексея номер два. Она — причина, по которой брат супруга когда-то исчез. Почему Алексей номер два своевременно не отомстил я не знала, но это было не столь важно. Сейчас эта дамочка мертва, а я снова помнила и была вместе с любимым.

Похоже, я опять что-то пропустила… То ли не услышала, то ли слишком увлеклась воспоминаниями.

— Ты идиот! Кретин безмозглый! — выговаривал брату супруг. Не могла понять, чего он так взбесился. Но голос у Антона был очень похож на голос истеричной барышни. Он вел себя примерно также, как я, когда была беременна. Опять вспомнила о прерванной беременности и поморщилась.

«Хочу ребенка!», — запульсировало где-то в подсознании. Кажется, эта мысль появилась вместе с вернувшейся памятью, просто где-то пряталась эти дни. Притаилась. Ждала, пока до меня, неразумной, дойдет.

«Хочу ребенка!», — интересно, что Антон скажет на такое мое внезапное желание. Доктор мне ничего не сказал. Читала, что обычному человеку необходимо примерно полгода на восстановление организма после проведенного аборта. Но я-то теперь «улучшенный» человек. На мне заживает все быстрее, благодаря связи с Антоном через метку.

«Хочу ребенка!», — решено, при первом удобном случае озвучу супругу свои мысли и соображения. Плевать на обстоятельства. Люди даже в блокадном Ленинграде рожали.

— О чем ты думал своей тупой башкой? — продолжал изгаляться Антон. Похоже, я пропустила кучу лестных эпитетов в адрес Алексея номер два. Что же тот учудил?

— Хватит уже, — как-то неуверенно произнес Алексей номер два.

— Хватит? Это мне решать!

— Я понял, что болван! Хотел, как лучше… Но что теперь делать?

— Тебе придется ее отметить!

— Я…

— Раньше надо было думать, — рявкнул Антон. — Ада, иди сюда! Хватит там прятаться!

Упс-с! А давно он меня заметил? Хотя, о чем я… Антон — очень сильный оборотень, слух и зрение у него отменные. Нехотя вышла из своего укрытия и поплелась к супругу. Интересно, очень будет ругаться? Так не хотелось разочаровать его своей детской выходкой!

«И чего раньше не позвал?», — промелькнула спасительная мысль в голове. Может, его все устраивало? То есть ничего страшного в том, что я подслушивала? Теперь ведь мне почти ничего рассказывать не надо…

Стоило подойти ближе, как супруг тут же схватил и прижал к своему горячему телу.

— Да ты замерзла, глупышка, — есть немного. Я вышла прогуляться. Была одета совсем легко. А вечерами еще довольно прохладно. Мужчина принялся энергично растирать мои заледеневшие руки.

— Привет, Адка, — весело произнес Волжанов старший. Ну, ничем его не проймешь. Быстро посмотрела на деверя. Хм, а глаза-то серьезные. Обычно такого за братцем супруга не замечала. В ответ здороваться не стала. Невежливо. Но обойдется.

- Много слышала?

— Много, но не все, — призналась честно.