Обри Бердслей

Первые недели жизни Обри провел окруженный заботливыми женщинами, под присмотром опытного врача – своего деда. Трудно судить, какое место в этом сонме внимательных взрослых занимал его отец, Винсент Бердслей. Историю его взаимоотношений с Питтами нельзя назвать простой.

Питты были солидной и уважаемой семьей в Брайтоне. Томас Бест Питт, отец Уильяма (ок. 1784–1844), был известным врачом в городе, ставшем знаменитым курортом [3].

Уильям пошел по стопам отца – тоже выбрал профессию врача. В 22 года он уже стал членом Королевской коллегии хирургов, а в 1839 году получил сертификат младшего хирурга. Вскоре после этого он отбыл в Индию – британскую колонию. Там можно было сделать блестящую карьеру.

В июле 1841 года Уильям Питт женился на Сьюзен Лэмб, дочери плантатора, выходца из Шотландии. Свадебная церемония прошла в церкви Святого Фомы в Дакке – нынешней столице Бангладеш. Брак имел благоприятные перспективы. Лэмбы являлись могущественной семьей, тесно связанной родственными узами: Джорджина, сестра Сьюзен, вышла замуж за своего кузена Джорджа Генри Лэмба, отец которого, Джордж Генри-старший, уже был полковым хирургом и ждал назначения на должность главы медицинской службы колониальных войск. Он одобрил союз своей племянницы и Уильяма Питта и стал свидетелем на церемонии бракосочетания. Джордж Лэмб предполагал, что 24-летний младший хирург будет его надежным союзником.

У молодой четы родились дети: в 1843 году – Мэри, в 1846-м – Элен Агнус [4]. В июне 1849 года семья вернулась в Европу – Уильяму Питту полагался продолжительный отпуск. Некоторое время они провели во Франции, там в декабре 1850 года родилась третья дочь – Флоренс, потом жили в Англии. Отпуск закончился в марте 1853 года, и Питты вернулись на Восток. Сразу после прибытия в Индию Уильям стал участником Бирманской кампании, принял участие в захвате Рангуна. По окончании конфликта он получил звание старшего хирурга. Маловероятно, что Сьюзен Питт с тремя дочерьми последовала за полком мужа. Возможно, они жили на семейных плантациях Лэмбов в Берхампуре, в Северо-Западной Бенгалии [5].

После короткого отдыха и очередного двухлетнего отпуска, на сей раз проведенного в Кейптауне, Питты вернулись в Индию. Шел 1857 год… В стране началось восстание сипаев. Уильям Питт участвовал в боевых действиях и получил медаль за отвагу. Возможно, ужасы кровавого мятежа заставили Уильяма пересмотреть свое отношение к жизни. В марте 1858 года он покинул Индию. В феврале 1859-го ему было присвоено звание полкового хирурга, а в мае он вышел в отставку и стал получать пенсию – 147 фунтов стерлингов в год.

Вернувшись в Европу, Питты поселились на Джерси, где царила англо-французская атмосфера, ведь остров находится в проливе Ла-Манш, но является владением британской короны. В 1864 году семья переехала домой – в Брайтон. Сначала отставной военный хирург, его жена и три подросшие дочери поселились на Лэнсдаун-сквер, 2, рядом с незамужней старшей сестрой Уильяма, которая жила в соседнем доме. В 1867 году они переехали на Клифтон-плейс, 9, а три года спустя окончательно обосновались на Бэкингем-роуд, 12 [6].

Дочери Питтов стали звездами светской жизни Брайтона, но все сходились во мнении, что ярче всех сияла Элен. Она была высокой, изящной и привлекательной. В Элен чувствовалась порода. В то же время девушка была тщеславна и не чужда внешним эффектам – она часто входила в гостиную одна, уже после того как ее сестры откликались на призыв родителей. На светских раутах мужчины часто подходили к бойкой Элен, оставляя без внимания женщин, «прекрасных» в традиционном понимании. Она слыла вольнолюбивой девушкой и даже проказницей. Однажды Элен притворилась глухонемой, чтобы в заполненной людьми церкви сесть на скамью в первом ряду, предназначенную для важных лиц.

Она была талантлива, особенно в музыке, и играла на фортепиано с мастерством, превышающим любительский уровень. Другим большим увлечением Элен оказались проповеди. Как говорили в то время, она была их «дегустатором» и приходила в любую церковь, где ожидалось выступление хорошего проповедника. Безусловно, Брайтон подходил для этого как нельзя лучше – во второй половине XIX века город являлся одним из центров возрождения англокатолической церкви.

Выдающимся ее представителем был брайтонский прелат преподобный Артур Дуглас Вагнер. Он на собственные средства построил пять церквей и собрал вокруг себя из университетов умных и способных молодых людей, ставших его викариями. Артур Вагнер хотел возродить старинные церковные обычаи, культ Пресвятой Девы Марии, таинство исповеди и ежедневную мессу. Он также стремился заново утвердить культурное влияние Церкви, пригласив для воплощения в жизнь своих строительных проектов талантливых архитекторов – Дж. Ф. Бодли и Эдмунда Скотта и заказав витражи и алтарные образы Эдварду Берн-Джонсу, Уильяму Моррису и другим художникам из братства прерафаэлитов.