Обряд (СИ)

— Я бы рекомендовала вам перестать есть эту капусту, ну какой толк для женской фигуры с этой ерунды? Давайте принесу мяса, потом спасибо скажете, когда на вас мужчины начнут обращать внимание.

У Ведары был спокойный и ровный характер, она не считала нужным добиваться чего-то истериками и склочными выходками, но оскорблений, тем более таких, не терпела никогда. Отложив вилку и пустую миску в сторону, она аккуратно обмакнула губы застиранной салфеткой. Молча смерив взглядом Эсперансу, ликующую от ощущения своего высокого положения, она саркастически хмыкнула, отчего пуговицы на платье обидчицы отлетели разом и с громким стуком упали на пол. Женщина взвизгнула, пытаясь безуспешно прикрыть вываливающиеся наружу прелести, и испарилась в одну секунду. Ведара умиротворенно вздохнула, чувствуя себя более чем комфортно.

— Нельзя же так жестоко, — поджав губы, посетовал сэр Лейврн, с трудом оторвавшись от аппетитной лапки.

— Про жестокость мне говорит особист, что собственноручно привел в исполнение сотню приказов на четвертование?

— Я не испытал от этого никакого удовольствия, — гордо сообщил Лейврн, не заметив, что попал на крючок ведьмы, которая с улыбкой слушала все его признания, — а вот вы едва от радости не подпрыгнули, сделав гадость!

Ведьма перегнулась через стол, и хитро посматривая то на вампира, то на барона, хитро подмигнула сразу обоим.

— А все-таки здорово у меня получилось, правда?

Встав, она подхватила свою небольшую походную сумку. Сказала, что будет ждать их завтра на рассвете на этом же самом месте и ушла искать свои апартаменты. Найти их ей помогла смышленая юркая девчонка из многочисленной прислуги, которая тут же убежала, стоило ведьме переступить порог комнаты. Здесь была точно такая же обстановка, как и в ее комнатах у Пепе, за неимением ванны.

Ведара постаралась ни о чем не думать, тем более что она давно не ездила верхом, безвылазно сидя в Орвилле, из-за чего теперь все тело с непривычки ломило и требовало, чтобы хозяйка как можно скорее приняла горизонтальное положение. Упав на кровать, застеленную тонким шерстяным одеялом, ведьма вытащила из кармана куртки переданное сержантом письмо от Рассела Тревельяна. Развернула его и, продираясь сквозь ужасный почерк, с трудом разбирая каждую буковку, погрузилась в чтение.

Изначально Ведара была уверенна, что его светлость Норин де Брейзи даже не догадывается, что его дочке суждено выйти замуж за вампира, хочет она того или нет. Если бы девушка противилась судьбоносной связи, ее бы просто выкрали и быстро доставили в Хемшфир, чтобы совершить древний обряд. После него Элизабет была бы обречена, пришлось бы смириться со своим положением и попытаться стать верной супругой вампиру, который умудрился узнать в дочери владетельного графа свою единственную alere. А на самом деле Норин де Брейзи не только знал об этом, но и несколько месяцев назад согласовал помолвку с неким бароном Оллагаром де Пейтеном. Это было странно, потому что вся процедура прошла тайно, и на каждом Совете лордов граф постоянно вставлял, что его дочь достойна лучшего, и он никак не может определиться с будущим зятем.

Читая о признаниях де Брейзи, ведьма никак не могла понять, для чего он делал вид, что леди Элизабет свободна. Зачем скрывать столь радостное для его семьи событие, да и где в момент убийства был этот Оллагар? На теле девушки ведь не осталось никаких следов, она явно знала своего мучителя и не ожидала, что он сделает это. Единственное, что было не понятно даже несчастному отцу- что же Элизабет делала ночью в парке. У нее оставалась всего неделя на подготовку к предстоящей дороге в Хемшфир. Свадьба должна была состояться через три недели. Жених в оговоренный день должен был встретить ее на границе и помочь пройти контроль.

Пока Ведара прикидывала, как можно подойти к Шайенну с интересующими ее вопросами, со стороны коридора послышался странный шорох. Женщина тут же подхватилась, в три бесшумных прыжка добралась до двери и затаилась. Время как раз близилось к полночи. Ее команда давно уже отдыхала у себя в номерах и единственный, кто мог потревожить их покой, была неугомонная Эсперанса. Ведьма и сама не понимала, отчего так взъелась на разносчицу, и, кроме того, ей очень не хотелось, чтобы та стелила постель вампиру. В конце концов, им рано вставать и Шайенн в таком случае не выспится, что скажется на скорости их передвижений. Так что все, что женщина может и должна предпринять, пойдет только на пользу их компании.