Обрученная с Князем тьмы

Его лицо оказалось на одном уровне с окном.

Из глубокого оконного проема доносилось голубиное воркование.

Вовчик вгляделся в проем и увидел там удивительно красивого белого голубя, который с важным видом расхаживал вокруг скромной серенькой голубки.

Увидев Вовчика, голубь удивленно замолчал, попятился и наклонил головку набок, как будто не верил собственным глазам. Вовчик тоже внимательно разглядывал красивую птицу и увидел намотанный на его лапу пластырь, из-под которого выглядывало что-то блестящее.

Вдруг оба голубя сорвались с места и вылетели из окна, задев Вовчика крыльями по лицу. Он едва не сорвался и чудом удержался, вцепившись пальцами в карниз.

Вдруг снизу до него донесся удивленный голос Константина:

– Слышь, Вовчик, твой прибор показывает, что она снова куда-то перебралась!

И тут до Вовчика дошло. Он длинно, замысловато выругался и посмотрел вниз. Далеко-далеко виднелись маленькие фигурки Константина и водителя. О том, чтобы спуститься вниз тем же путем, не могло быть и речи. Вовчик совсем приуныл.

* * *

– Вот теперь, моя дорогая, мы можем спокойно поговорить о наших более насущных делах, – сказал Андрей Михайлович, усевшись за стол, – точнее, о ваших делах, потому что я, слава богу, ничем не заинтересовал ни полицию, ни бандитов.

– Вы мне не верите? – Оксана вскинула голову.

– Верю, – успокоил он ее. – Я прожил долгую жизнь и знаю, что бывает всякое. Итак, полиция думает, что взрывчатку в вашу сумку положили те, кто хотел уничтожить вице-губернатора Арсения Туманова. Наверняка они проверяют все его связи и не замешан ли он в каком-нибудь криминале. Потому что вряд ли его убийство – политический акт.

– Эти два майора тоже говорили, что никакие это не террористы, а просто Туманова заказали, – вспомнила Оксана.

– Еще вчера, на допросе, из некоторых их оговорок и недомолвок я понял, что сами они в полиции находятся в полном недоумении, – заговорил Андрей Михайлович после некоторого молчания. – Понимаете, вы волновались и нервничали, они смотрели на вас с подозрением, а я их, в общем-то, не интересовал. Ну, дедуля такой старенький, безобидный божий одуванчик…

– Это вы-то – божий одуванчик? – прыснула Оксана. – Ну уж скажете тоже…

– Это они так подумали, те два майора, – улыбнулся Андрей Михайлович, – а я не стал их разубеждать, чтобы побыстрее оставили меня в покое. И вот, они говорили между собой мало, но я уловил суть. Из их разговора выходило, что Арсений Туманов был, в общем-то, никому не нужен. Сами посудите, человек он был в нашем городе новый. Прислали его из Москвы. То есть здесь помешать он никому не успел – ведь криминальные связи формируются долго. Если, допустим, кто-то метил на его место, то не допустили бы назначения. Причем не стали бы его заказывать, а решили вопрос заранее, тихо – зачем лишнее внимание привлекать?

Теперь второе. Допустим, в Москве он в чем-то замешан был, в чем-то серьезном. Тогда просто не выпустили бы его из Москвы, там разобрались бы, на месте.

– Понимаю, к чему вы клоните, – протянула Оксана, – оттого эти, в полиции, в меня и вцепились, что больше у них никаких зацепок. А тут все прямо прозрачно – заказное убийство. В конце концов, им главное – исполнителя найти и перед начальством отчитаться. А бандиты думают, что я взрыв устроила, чтобы деньги из шестого купе вытащить. Меня там не было, очевидно, действовал мой сообщник.

– А деньги точно не сгорели? – спросил Андрей Михайлович.

– У них связи в полиции, уж если бы хоть что-то нашли, они бы узнали. Нет, они точно знают, что к моменту пожара денег в шестом купе не было. А те двое, что везли деньги, погибли.

– Двое мужчин? – встрепенулся Андрей Михайлович. – Но позвольте, я видел, что из шестого купе выходила женщина.

– Вы ничего не путаете? – изумилась Оксана. – Откуда там женщине взяться?

– Я точно помню, я в поезде всегда плохо сплю, а сосед уже лег. Так я, чтобы ему не мешать, решил выйти в коридор. И вот когда выходил, то и увидел ее. Молодая женщина, полная, платье такое свободное, как…

– Как у беременной?

– Ну да… Слушайте, это она и была, та самая беременная, – в удивлении сказал Андрей Михайлович, – только она потом пальто светлое надела, я и не узнал.

– И что она делала в шестом купе?

– Вот уж не знаю… Но я точно ее видел. Примерно за полчаса до пожара. Я тогда внимания не обратил, думал, что это ее купе – мало ли куда женщина пошла? Может, ей душно, вот и вышла подышать…

– А куда она пошла? – спросила Оксана.

– В конец коридора… я не смотрел. Постоял немного и пошел к себе. Знаете, бессонница меня спасла. Я обычно снотворное принимаю, а тут решил в поезде перетерпеть. А иначе разоспался бы и не сумел выскочить, а так еще и соседа растолкал…

– Вы молодец, – улыбнулась Оксана, – а больше ничего не заметили? Ну, когда садились в поезд.

– Я торопился очень, едва не опоздал. Застряло такси в пробке, – вздохнул Андрей Михайлович. – Так что ничего не помню. В СВ ведь толкучки не бывает, каждый в своем купе сидит.

Он утомленно потер глаза, и это не укрылось от внимания Оксаны.

– Мне, наверно, пора, – она поднялась с места, – уже поздно.