Перед нею пронесся образ Джудит Селден, и острая тоска о невозможности чуда в ее жизни пронзила ей грудь.
Причудливый поворот ее судьбы остался позади, все вернулось на круги своя. Анна бросила небрежный взгляд на почтительно поджидавших ее всадников и, гордо откинув голову, поскакала назад. Сейчас она думала только о предстоящем венчании с Эдуардом Уэльским и о том, что сделает все, чтобы полюбить этого человека и стать ему доброй супругой.
Этой зимой ей исполнилось пятнадцать, но в эпоху, когда в двадцать пять лет человек достигал зрелости, Анна могла считаться взрослой женщиной. Ее яркие глаза имели куда более серьезное и умудренное выражение, чем у большинства ее сверстниц, и о будущем она думала трезво и холодно. Прошлое мертво, и о нем не стоит вспоминать. Она ехала легкой рысью, и ветер сушил следы слез на ее щеках…
* * *
… Пути Господни неисповедимы. И Анна Невиль в эту минуту не могла представить, сколь сложен и извилист будет ее путь. Она будет терять и обретать, верить лжи и лгать сама, томиться в заточении и совершать побеги, молиться с неистовым пылом и так же неистово хулить небеса.
Горько плачущая о потерянной любви девочка тогда еще не знала своей судьбы.