Обрученные с севером. По следам «двух капитанов»

«Почему вы думаете, что ездите в экспедиции в полярные страны ради науки? Я считаю, вы ездите туда, потому что принадлежите к породе людей, которые хотят путегиествовать и готовы ради этого заниматься наукой, раз это позволяет вам осуществить свое желание. Когда-то, очень давно такого же типа люди из-за страсти к путешествиям шли освобождать Гроб Господень и воевать с неверными, становясь крестоносцами. Потом тот же тип людей поплыл за моря, чтобы искать новые земли для своих королей. Но на самом деле они просто хотели увидеть мир. Ну а потом люди бросились осваивать мир ради рынков сбыта в колониях, ради денег. Но я уверен, что умирали от лихорадки в джунглях, страдали от жажды в пустынях или замерзали во льдах полярных морей люди, подобные тем, что сегодня, осуществляя свое стремление к путешествиям, думают, будто делают это ради науки».

Этот разговор произошел на даче академика, лауреата Нобелевской премии по физике Петра Леонидовича Капицы. А обращался он не к кому-нибудь, а к своему сыну Андрею Петровичу Капице и Игорю Алексеевичу Зотикову, которые собирались в свою очередную экспедицию на Антарктиду. Отъезжающие не были зелеными юнцами, мечтающими продемонстрировать себе и окружающим собственную значимость. Отнюдь! Оба уже тогда были членами- корреспондентами Российской академии наук.

А действительно, что движет этот особый тип людей в забытые Богом места, где буквально каждая пядь земли вымощена жизнями исследователей? Ведь если быть откровенным до конца, то, скорее всего, не будь в человеке этой непреодолимой тяги к неведомому и труднодоступному, его не мотивировать никакими идеями, сколь благородны и величественны они бы ни были. Эта самая непреодолимая тяга и собрала 19 июля 2010 года группу людей у рампы грузового Ан-72 в аэропорту Шереметьево.

Неужели пять лет подготовки к экспедиции позади? Пять долгих лет надежд, разочарований, сборов, технической суеты, волнений близких! Забылись прошлые обиды и неудачи, теперь все это уже не имело никакого значения, впереди масса интереснейшей работы!

17:45. Идет погрузка снаряжения. Желтые экспедиционные ящики длинной гусеницей исчезают в недрах белоголубого фюзеляжа. Ребята прощаются с близкими. В груди неприятно заныло — беременная жена уже чисто физически не могла меня проводить и осталась дома с полуторагодовалым сынишкой. Старшие дочери в отъезде. Пусть! Так даже легче: долгие проводы — лишние слезы. Прощальное интервью перед камерой у рампы самолета. Говорящие осторожничают в прогнозах, страхуются на случай неудачи. Шутка ли, прошло почти сто лет!

Наконец, ровно в 19:00 железная птица Ан-72 поднялась в небо, взяв курс на Мурманск. Борт готовился специально под нас, но, несмотря на это, вместительное грузовое чрево его было заполнено почти доверху: двадцать один тяжеленный ящик со снаряжением, лодка, лагерные палатки, рюкзаки и несколько негабаритных тюков. Мы, как корнишоны в банке, набились в маленький салон за кабиной пилотов. Небольшой столик, два кресла и узкий диван — для одиннадцати человек явно тесновато. Но традицию нарушать не хотелось, поэтому расположившись, где Бог послал, стойко дождались, когда смолкнет гул убирающихся шасси. Разлили «за отрыв колес» и только теперь полезли занимать лежачие места на ящиках в грузовом отсеке, поминутно цепляя головами коммуникации на потолке самолета.

Мне не спалось. Нужно было как-то убить полетное время. В невероятной позе дотянувшись рукой до своего рюкзака, я нащупал брошюру: Зигмунд Фрейд «Табу девственности». Вытащив закладку, начал читать. Помогло почти сразу: смысл прочитанного начал уходить куда-то в сторону, строки поплыли, смешиваясь в монотонную вязь. На третьей странице я уже спал беспробудным сном.

Проснулся от тяжести в груди — Серега Рябцев протискивался через меня к своим вещам. Далеко не хрупкое тело профессионального каскадера замерло, глаза удивленно уставились на обложку раскрытой книжки, лежавшей на мне.

— Парни, вы только посмотрите, что он тут читает! — злополучный Фрейд пошел по рукам, начались сальные шуточки с казарменным юмором.