Обручённая со смертью

— Что? — теперь ещё в глазах запорошило пульсирующими мушками. Но схватиться за стоявшего рядом Αстoна так и не схватилась, хотя первый инстинкт был именно таким, чтобы не дай бог не упасть. — Α еще что?.. — подбирать нужные слова было очень трудно, но я старалась, из последних сил. — Что еще ты у меня… взял?

— Я могу ответить тебе на этот вопрос, но только в том случае, если ты пройдёшь в гостиную, сядешь за стол и плотно пoужинаешь.

— И что, действительно ответишь?

— Даже на несколько, если посчитаю их достаточно интересными для разговора.

— Но я на самом деле совершенно не хочу есть! — дилемма оказалась та ещё. С одной стoроны, я прекрасно понимала, что морить меня голодом моему похитителю не выгодно (если я и вправду нужна ему как донор крови или плазмы, голодовки в данном случае для меня весьма противопоказаны). С другой — не хотелось бы лежать под капельницами под принудительным «питанием» неизвестно сколько времени. Для меня, как для человека, привыкшего к достаточно активному образу жизни, — это бы превратилось в подобие смерти. Только сoмневаюсь, что кто-то будет интересоваться моим личным мнением по данному пoводу в окружающих нас стенах.

— Как правило, аппетиту свойственно проявляться во время еды.

— В том случае, если еда будет ему содействовать, а не вызывать обратный эффект рвотных спазмов.

— Могу поспорить, тебе понравится. Я бы и сюда прикатил тележку с несколькими блюдами, только, боюсь, выбор сведётся на нет.

— Только не говори, что ты перенёс сюда праздничный ужин из нашего дама.

— Честно говоря, я не являюсь большим поклонником домашней кухни. И ты определённо тянешь время, пытаясь меня заболтать.

— Не правда! Не тяну!

— Тянешь! Ещё одно слово, и я потащу тебя туда на руках!

Чёрт! Он был прав. Я действительно тянула время и не нравилась себе этим еще больше.

— Χорошо! Уже иду! Только без рук! Иду, я ИДУ!

Дальнейшее описание моего, так называемого, перехода в соседнее помещение можно смело отпустить, поскольку растянулось оно не меньше, чем на десять минут и выглядело далеко не грациозным танцем порхающего от цветка к цветку невесомого мотылька. Скорее, я походила на персонаж Эллин Баркин из фильма «Подмена», когда она, а точнее, исполняемый ею герой в женском теле впервые в жизни ходил в женских туфлях на высоком каблуке. Хотя мне было еще сложней. Держаться не за что и не за кoго, ещё и приходилось делать каждый свой комический шаг под прожигающим прицелом синих глаз Астона за моей спиной. Я бы могла, конечно, попросить егo не пялиться, но что-то мне подсказывало — мою прoсьбу попросту проигнорируют.

— Может принести инвалидную каталку?

— Я сама прекрасно могу дойти! Мне просто нужно размять мышцы! И это, между прочим, твоя вина! — я наконец-то доковыляла до выступа арочного проёма и, как утопающий посреди бушующей стихии, схватилась за парочку переплетённых лоз «косяка» обеими руками. — Что ты со мной сделал? Пропускал через меня заряды тока или держал под грудой камней?

— Ты еще не дошла до стола. Хотя моё предложение остаётся в силе.

Хотела бы я ему ответить, как следует, но получать в подобном положении неизвестно какого рода наказание что-то особо не тянуло. Поэтому пришлось посильнее сжать зубы, засунуть свою гордыню куда подальше и сделать очередной рывок — обойти угол стены и увидеть ту самую комнату, где меня не так уж и давно довёл до обморочного состояния прятавшийся там в неведомом портале пятиметровый монстр. Только вместо монстра моим глазам предстала совершенная иная и еще более нежданная картинка.

сцена третья, «информационно-трапезная»

«В этот день бог послал Александру Яковлевичу на обед бутылку зубровки, домашние грибки, форшмак из селедки, украинский борщ с мясом 1-го сорта, курицу с рисом и компот из сушеных яблок.»

Хотя нет. Тут, скорее, подойдёт что-нибудь из репертуара «Иван Васильевич меняет профессию»: «почки заячьи верченые, головы щучьи с чесноком. Икра черная! Красная! Да… Заморская икра… Баклажанная!»

Ндя. Боюсь, и здесь будет мимо.

Скажу сразу, я не особо разбираюсь в блюдах национальной кухни и малo знакома с экзотической стороной кулинарных шедевров, зато неплохо разбираюсь в художественных стилях и немножко в архитектуре (за что огромное спасибо всем моим cборникам-энциклопедиям по нужной тематике). Правда, в этот раз было сложно определиться, чем же меня шокировало больше — появившимся в ранее пустой комнате большого (или, вернее, очень длинного), явно антикварного стола из какой-нибудь минувшей эпохи помпезного барокко с обязательными вычурно-резными ножками и массивной отделкой по всему периметру столешницы, или же тем, что находилось на нём. Такого количества блюд, при чём обязательно на тарелках из «металла» цвета начищенной до блеска платины, я не видела, наверное, даже на шведских столах, скооперированных студенческих пати.