Обрыв

— Есть. По линии матери. Я за документами пришел. Не знаешь, где мать все документы хранила?

— Отпусти меня — скажу.

— Заорешь — вырублю. Усекла?

Я кивнула, и он поставил меня на пол, продолжая светить в лицо.

— Нет у нее документов. Пропили они все. Даже паспорта свои пропили.

В этот момент вернулся отец.

Я хотела улизнуть, но Максим сцапал меня за шкирку и прижал к себе, чтоб не брыкалась.

— Тихо ты. Кто там? — шепотом спросил.

— Отец вернулся, — прошептала я разочарованно. Он должен был не скоро прийти, только на следующий день после попойки у его друга.

— Дашка, сучка, спряталась? Найду — патлы выдергаю. Водки принеси. Дааашкааа.

* * *

— Эй. Вы куда свернули. Это не дорога в аэропорт. Ээээй.

Меня разбудили крики.

— Он не в аэропорт едет, эй, люди. Вы что, не видите? Мы границу проехали, мы в Чечне почти.

Началась возня, крики. Потом раздался выстрел, и я от ужаса шумно выдохнула, тут же прижала к себе детей.

— Все заткнитесь. Заткнуться, я сказал, если хотите в живых остаться.

— Ты, гнида. Тут же дети, — завопил один из пассажиров, и в этот момент раздался еще один выстрел. Он упал навзничь с круглой красной дыркой между глаз. Раздались истошные вопли, визг, люди начали ломиться в конец автобуса, а я закрыла глаза детям руками. Тяжело дыша, пытаясь успокоиться. Надо просто дышать, просто сидеть тихо и дышать.

— Если кто-то еще дернется — прострелю голову, и плевать — женщина это или ребенок. Заткнулись все. Будете молчать, никто не пострадает.

Тая начала хныкать, но я прижала ее к себе.

— Тшшш, тихо маленькая, тихо, моя звездочка.

Автобус продолжал ехать и теперь скакал по каким-то ухабам. Люди сидели тихо, у кого-то плакал маленький ребенок. Террорист за рулем включил радио, а второй держал нас на прицеле.

— Сотовые телефоны сбросили на пол. Без лишних движений. По очереди. Ты, в красной кофте, сотовый давай.

Водитель в это время сам кого-то набрал. Я видела, как он поднес телефон к уху.

— Аслану скажи, что автобус взяли, через полчаса будем возле ущелья. Пусть нас там встречают.

Люди по очереди сбрасывали сотовые в кучу, а я думала о том, что у меня маленький аппарат, не смартфон, и его не найдут. Надо его осторожно переложить Тае в карман кофточки и застегнуть на змейку.

Андрей говорил, что Славик где-то в городе, если получится ему позвонить…

— Ты. Да, ты, сучка. Давай свой сотовый.

— У меня нет, — тихо сказала я, — не кричите, вы ребенка разбудите.

— Насрать. Сотовый давай. Не то я ее не только разбужу, а еще и пристрелю.

— У меня нет сотового. Муж не разрешает пользоваться. Строгий он у меня. Можешь сам поискать.

Он зыркнул на меня из-под маски, обтягивающей все его лицо, и пошел дальше вдоль рядов. Я погладила Яшу по голове и постаралась немного успокоиться. Между сиденьями виднелась кем-то выроненная газета. Потянулась за ней и положила к себе на колени.

Первый же заголовок заставил судорожно сжать челюсти.

"Боевики обстреляли военный городок. Несколько террористов убиты. Ответственность на себя взяли…

Вместе с руководителями преступной террористической группировки Шамилем и Асланом Шамхадовыми. И ниже фото, при виде которого у меня отнялись руки и ноги, а сердце превратилось в камень.

Двое мужчин в камуфляжной одежде улыбались в камеру, у обоих густые усы и борода… И одного из них я узнала. Я бы узнала его даже в маске, даже с сожженным лицом.

Перед глазами потемнело, и газета выпала из рук. Аслан Шамхадов и мой муж, Максим Воронов, оказались одним и тем же человеком.

КОНЕЦ 7 ЧАСТИ