Обрывок реки

– Мы забыли, – сказал кулак, – про заявления. Из колхоза будут выходить десятки и сотни не умеющих писать. Нам нужно приготовить заранее сотни заявлений о выходе. Это не фунт изюма.

– Не фунт, – подтвердил поп, – совершенно верно. Надо будет написать. Только где взять столько чернил, столько бумаги, столько перьев?

– Где взять? – подтвердили верующие. – Негде взять.

– Разве слить чернила всех в одну бутылку, собрать бумагу всех, перья всех и все грамотные руки, – сказал поп.

– Но это тоже будет своего рода колхоз, – шутили верующие.

– Правильно, – подтвердил поп. – Мы соединим свою бумагу, свои чернила и перья, как они плуги и лошадей, мы соединим свои руки и свои усилия, как они соединяли свои, и мы победим. Для того чтобы победить врага, его нужно знать. Но чтобы победить наверняка, нужно бороться с ним его же методом. – Тут поп вдруг замолчал и принял фигуру вождя.

«Я вождь», – подумал он.

«Да, он вождь», – подумали верующие.

– А раз я вождь, – сказал поп, – я должен вами руководить, а вы мне подчиняться. Разумеется, именем господа нашего Иисуса Христа. В противном случае руководство было бы не руководство и подчинение было бы не подчинение. Но довольно слов. Дорога делу. Несите все чернила, все, какие у вас есть, всю бумагу и все перья. И конечно, все грамотные руки.

– Вот грамотные руки, – сказали все грамотные люди и протянули к попу грамотные руки, каждый грамотный человек протянул по грамотной руке.

– Одних рук мало, – сказал поп, – нужны чернила, перья, нужна бумага.

– Но чернила наши высохли, – сказали верующие.

– А перья? – спросил поп.

– А перья заржавели, – сказали верующие.

– А бумага? – спросил поп.

– А бумага иссякла, – сказали верующие.

– В таком случае, – сказал поп и рассердился, – я напишу своим карандашом и на своей бумаге! Прочь ваши скупые руки. Я напишу своей грамотной рукой.

Верующие стояли и смотрели. А поп писал. Вот он написал и прочел:

– «Возглавляющему колхоз, – читал поп, – Молодцеву. Заявление. Прошу освободить меня от обязанностей члена вашего колхоза, а также вернуть моих двух коров, четырех кур и одного теленка. Матрена Крынкина».

– Вот, – сказал поп, – я вам прочитал. А теперь скажите ваше мнение. И мы устроим маленькое обсуждение. Говорите, говорите, я вам разрешаю.

– Позвольте мне слово, – сказал один верующий.

– Говори, – кивнул поп.

– Надо бы построже, – сказал верующий.

– Как так построже? – спросил поп.

– Очень просто – построже, – сказал верующий.

– Вы поясните свою мысль, – сказал поп.

– А что такое мысль? – спросил верующий.

– Мысль, – ответил поп, – это когда я думаю.

– А когда я думаю? – спросил верующий.

– Это тоже мысль, – ответил поп.

– Слово новое, – сказал верующий, – до сих пор не слыхал. Наверное, советского происхождения.

– Советского, – ответил поп, – впрочем, не знаю. Возможно, и не советского. Нет, скорее всего, советского.

– Вы не виляйте, – сказал верующий, – отвечайте прямо: советского или не советского?

– Советского, – ответил, чтобы отвязаться, поп.

– Я так и знал, что советского, – сказал верующий.

– Что же вы мыслили? – спросил поп.

– Ничего, – ответил верующий. – Раз советского, значит, не хочу и не буду, – сказал он.

– И мы тоже, – ответили остальные верующие. – Раз советское. Значит, не хотим и не будем.

– Что же вы не будете, – спросил поп, – мыслить не будете?

– Не будем, – сказали верующие.

– Почему же? – спросил поп. – До сих пор вы думали и до революции думали, а сейчас не хотите.

– Не хотим, – сказали верующие, – потому что новое, советское название. А мы не хотим. Одним словом, не желаем.

– Так вы по-старому думайте, если не хотите по-новому, – уговаривал поп. – Кроме того, название новое, а предмет старый, – сказал он.

– Это только коммунисты и неверующие отделяют слова от понятия, – возразили верующие. – Вы сами нам говорили. А мы, верующие, не коммунисты и названия от предмета не отделяем. Раз название новое, значит, и предмет новый. А мы нового не хотим. Одним словом, не желаем.

– Кто вам сказал, что название новое? – спросил поп.

– Вы, – отвечали верующие.

– Разве? – сказал поп и сделал удивленное лицо. – Значит, я ошибся. Оно старое.

– Мы не верим, – сказали верующие.

– А вы верующие? – спросил поп.

– Верующие, – сказали верующие.

– Раз верующие, значит, должны верить, – сказал поп.

– Должны, – сказали верующие, – да не можем. Вы сейчас так, а потом иначе. Требуем доказательств, – сказали они.

– Отлично, – сказал поп и принес доказательство – старую газету.

– Видите газету? – сказал поп. – Она называется «Мысль».

– Видим, – ответили верующие, – но вдруг она советская?

– Нет, не советская, – сказал поп, – видите, старый стиль. И буква «ять» есть, и твердый знак, где ему полагается. Теперь верите?

– Верим, – сказали верующие.

– Теперь думаете? – спросил поп.

– Думаем, – сказали верующие.

– Тогда высказывайтесь, – сказал поп, – выражайте свою мысль.

– А «выражайте», – спросил один верующий, – это не советское слово?

– Нет, не советское, – сказал поп. И, отыскав его в старой газете, показал.

– Думайте, думайте, – сказал поп.

– А мне тоже думать? – спросила вдруг появившаяся тень барина.