Обсерватория в дюнах

Вошла Христина, гладко причесанная, в платье-халатике, сшитом по вкусу Марфеньки, и внимательно посмотрела на нее: она сразу почувствовала, что Марфенька чем-то взволнована.

- Приехал Яша Ефремов, скоро придет! -- сообщила Марфенька.

Они приготовили все к чаю и сели рядышком на диван - ждать.

Яша пришел только к вечеру. Марфенька сама отперла ему. Оба так смешались, что только молча пожали Друг другу руки. Яша, не дождавшись приглашения раздеться, сам догадался снять пальто и повесил его в передней. Тогда Марфенька, проговорив: "Ну вот, это, значит, вы!" - и сразу покраснев, потому что вспомнила, что переписывались они на "ты", повела каспийского гостя в свою комнату.

В комнате Марфенька устроила настоящую иллюминацию (пусть будет праздник!), включив сразу все лампочки. Любовь Даниловна любила удобства, и в ее бывшей спальне повсюду были штепсельные розетки, к которым протягивались шнуры от всех видов ламп. С середины потолка спускался пластмассовый плафон, у туалетного столика сияло хрустальное бра, на письменном столике покоилась изящная настольная лампа под слоновую кость, а в любимом уголке Марфеньки- высокий торшер с серебристым шелковым абажуром над широким мягким креслом, где она любила читать, поджав под себя ноги. Они стояли посреди комнаты и серьезно рассматривали друг друга. "Так вот он какой - Яша Ефремов!" - "Так вот она какая - Марфа Оленева!" Марфенька представляла Яшу гораздо выше и крепче, а он оказался ростом с нее худощавый паренек с необычно светлыми серыми глазами на смуглом лице. Когда он улыбнулся, на щеках его проступили ямочки, что придало ему какой-то совсем ребяческий вид. Темные волосы аккуратно подстрижены, и от них пахнет одеколоном. Похоже, что он только сейчас был в парикмахерской, оттого и задержался: не в поселке же ему подстригаться, если он едет в столицу! На нем был коричневый, с иголочки, костюм, наверное, купил его готовым только сейчас и сразу надел. Марфенька рассердилась на себя за то, что примечает все эти мелочи, даже то, что ботинки-то он забыл или не успел почистить, а вот главное - его сущность - никак не уловит. Словно его душа залезла, как улитка, в свою раковину, и до нее не добраться. Даже его улыбка была какой-то напряженной, несмотря на девичьи ямочки. Марфенька вдруг увидала, что на его прямом носу выступили бисеринками капельки пота, и с чувством острой жалости поняла, как он волнуется, как ему неуютно и тягостно.

"Не здесь нам надо было встретиться первый раз! - мелькнула запоздалая, как раскаяние, мысль.- Вся эта дорогостоящая мебель папы и мамы - ведь это не мое и не подходит ко мне, а он может этого не знать". Приходилось теперь инициативу брать на себя. - Ты меня такой представлял? - просто спросила Марфенька.

- Нет. Не такой.

- Какой же?

- Менее взрослой и более простой.

Марфеньке захотелось заплакать.

- Ну вот... А я хуже?

- Не хуже, но другая.

- О!

- Ничего, я привыкну. Ведь ты... (с какой натугой он произнес это "ты"), ведь в письмах ты была настоящая.

- Ну конечно, настоящая! Мы еще просто не привыкли друг к другу. Яша, ты надолго приехал? Давай сядем вот здесь, у письменного стола. Ты видишь: над ним карта Каспия. Здесь я занимаюсь - у моря. Я должна бы Ветлугу вспоминать, а я мечтаю о море.

- Я приехал на курсы пилотов-аэронавтов. Получил письмо от Ивана Владимировича Турышева, я писал тебе о нем - ученый-климатолог и аэролог. Так он сообщает, что с весны откроют, наверное, институт Каспия. Несколько лет Иван Владимирович и Филипп Мальшет добивались открытия этого научно-исследовательского института. Понимаешь, чтобы решить проблему Каспия как можно скорее, все наблюдения должны быть сосредоточены в одном месте, а они по разным ведомствам. Ихтиологи для себя изучают, геологи для себя, океанологи и метеорологи для себя. В каком институте есть Каспийский отдел, а в каком - один кто-либо изучает Каспий на свой страх и риск. Это очень важно, ты даже не представляешь, как важно, чтоб был один центр по изучению Каспия -институт. Директором будет Филипп Мальшет, я тебе писал о нем. Он всю жизнь посвятил, Каспию. Он был тогда начальником экспедиции - ну, я тебе писал о всех наших приключениях. Филипп настоящий человек и настоящий ученый! Ты не представляешь, как мы с Лизой его уважаем! Ну, ты знаешь, я ведь писал. Так вот, Мальшет и Турышев хотят собрать в институте (если, конечно, в последний момент не раздумают его утвердить) таких людей, которые действительно увлекаются Каспием, а не просто деньги зарабатывают или ученые степени. Понимаешь? Ведь первое время будут всяческие неполадки, неустройство,а работать придется много.