Общая теория капитала. Самовоспроизводство людей посредством возрастающих смыслов. Часть первая

Применение и владение характерны для деятельности с низким строением смысла, когда индивид способен самостоятельно создать или приобрести необходимые ему средства деятельности, которые оставались по своей природе «мелкими, карликовыми, ограниченными». Трансформация применения во владение связана с усложнением деятельности и ее продукта, увеличением нормы прибавочной деятельности. Применение было в ходу до тех пор, пока прибавочный продукт был ничтожным по своему размеру, а средства деятельности сводились к личным вещам. По мере возрастания смыслов складывается и развивается общинное и частное присвоение прибавочного продукта. Чем больше прибавочного продукта может получить большая или малая семья, тем больше она заинтересована в закреплении своих владельческих прав: «Но самое существенное, это — парцеллярный труд как источник частного присвоения. Он дает почву для накопления движимого имущества, например скота, денег, а иногда даже рабов или крепостных» (Маркс и Энгельс 1954–1981, т. 19, с. 419). Владение приходит на смену присвоению, но это по-прежнему было распоряжение самого производителя. Маркс и Энгельс называли владение «собственностью, основанной на личном труде»:

«До появления капиталистического производства, т. е. в средние века, всюду существовало мелкое производство, основой которого была частная собственность работников на их средства производства: в деревне — земледелие мелких крестьян, свободных или крепостных, в городе — ремесло. Средства труда — земля, земледельческие орудия, мастерские, ремесленные инструменты — были средствами труда отдельных лиц, рассчитанными лишь на единоличное употребление, и, следовательно, по необходимости оставались мелкими, карликовыми, ограниченными. Но потому-то они, как правило, и принадлежали самому производителю» (Маркс и Энгельс 1954–1981, т. 19, с. 211).

Деятельность и потребности превращаются в предложение и спрос при товарном производстве, то есть когда обращение отделено от производства, а производство — от потребления. По мере своего развития товарное производство во все большей степени основывается на деньгах как выражении стоимости. Потребительная ценность и стоимость как общественно необходимые множество и масса ценностей существования прокладывают себе дорогу через многообразие индивидуальных оценок необходимого качества и количества различных видов деятельности и их результатов. Чем дальше продвигается производство для обращения, а не для собственного потребления, тем шире распространяются товарно-денежные отношения и стоимость, тем больше необходимая деятельность превращается в стоимость деятельной силы работников, в стоимость рабочей силы, а прибавочная деятельность — в прибыль.

Прибавочная деятельность и ее продукт представляют собой разницу между величиной производства и величиной потребления. Прибавочный продукт является источником для любого накопления. Чем больше величина прибавочного продукта, тем больше возможностей для его сбережения и инвестирования, то есть создания средств производства. Норма прибавочной деятельности определяет возможности для накопления смыслов. При этом сбережение еще не означает инвестирования. Величина инвестиций определяется ожиданиями относительно прибавочной деятельности и ее продукта, ожиданиями относительно прибыли.

Отношение инвестиций к прибавочной деятельности и ее продукту составляет сущность прибыли. Зарождаясь в традиционном обществе, прибыль еще не является здесь основой для производства и обращения и носит поэтому совершенно случайный характер, здесь еще лежит на поверхности событий, что источником прибыли является неопределенность. Примитивное разделение смыслов и низкая норма прибавочной деятельности, характерные для натурального хозяйства, ограничивают возможности для получения прибыли. Здесь производство рассматривается как средство к потреблению, а не к обращению и извлечению прибыли:

«Осуждая принцип производства ради прибыли как «несогласный с человеческой природой», как «безграничный и беспредельный», Аристотель указывал на самую суть проблемы, а именно на глубокое противоречие между изолированно действующим экономическим мотивом и социальными связями, неотъемлемым элементом которых и являются эти границы и пределы» (Поланьи 2014, с. 67).

Владение появляется при очень низкой норме прибавочной деятельности. На этом этапе множество мелких владельцев еще не может получить достаточной нормы прибавочной деятельности для того, чтобы запустить цикл расширенного самовоспроизводства. Отчуждение прибавочной деятельности и ее продукта здесь остается прерогативой государства или знати, которые отнимают «излишки» и тратят их на статусное потребление или инвестируют в технологии и администрацию (системы ирригации, постоянная армия, налоговый аппарат и т. д.):