Общая теория капитала. Самовоспроизводство людей посредством возрастающих смыслов. Часть третья

При этом объект инфраструктуры иногда может стать рабочим местом. Например, здание может управляться одним человеком, в том числе посредством передачи на подряд отдельных функций по эксплуатации его частей, систем и механизмов. Подряд не есть наем сотрудников, подрядчик может обслуживать несколько зданий, прибывая по вызову или по графику. Это значит, что у подрядчика есть свое отдельное предприятие. В нашем примере здание, будучи инфраструктурой для размещения пользователей, является в то же время индивидуальным рабочим местом для своего управляющего. Теоретически можно представить себе конечную ситуацию, при которой в результате долгой эволюции производства инфраструктура будет сведена к совокупности индивидуальных рабочих мест. Автоматизация и роботизация однозначно ведут к этому исходу, даже с учетом того, что бывают такие средства деятельности, которые не поддаются разделению на индивидуальные рабочие места — например, земля в городах. И сегодня есть предприятия, которые целиком сводятся к одному рабочему месту, и которые уже (или еще, если речь о традиционных обществах) составляют значимую часть экономики страны, и не только в России. Мы имеем в виду, например, лиц свободных профессий и самозанятых. Владение индивидуальным рабочим местом мы называем посессией, а работника-владельца рабочего места — посессором.

Посессия является следующим этапом в разделении собственности и рисков, отражающим повышение сложности управляемой системы по сравнению с управляющей. Корпорация была (и пока остается) этапом, на котором управляющая техноструктура справлялась с неопределенностью внутренней и внешней среды. Посессия — это этап, на котором сложность среды достигает таких масштабов, что управление становится возможно лишь как самоуправление всего множества управляемых. «Это существенно важное следствие закона Эшби о разнообразии систем, которое гласит, что управление может быть обеспечено только в том случае, если разнообразие средств управляющего (в данном случае всей системы управления) по крайней мере не меньше, чем разнообразие управляемой им ситуации» (Бир 2009, с. 46). Персонализация и обобществление означают, что работники превращаются в самостоятельных предпринимателей, а их общество превращается в предпринимательское общество.

Обычное общество начинается с перехода от частной собственности к владению. Собственность есть распоряжение непользователя, владение есть распоряжение пользователя. В отличие от буржуазии, посессоры выступают не как частные собственники, а как индивидуальные собственники, или владельцы. Их право распоряжаться средствами производства — и супраструктурой, и инфраструктурой, не безусловно, а зависит от их способности производительно использовать эти средства производства. Собственность не исчезает одномоментно. Выше мы видели, что средства производства подразделяются на более делимые и менее делимые — то есть на такие, которые могут быть персонализированы и находиться во владении самих работников, и такие, которые не могут быть персонализированы, и должны иметь собственников. Кто может быть собственниками? Ими могут быть корпорации — постольку, поскольку пока сохраняются условия для расширенного самовоспроизводства. Ими могут быть объединения или все общество посессоров — не только государство, но и некоммерческие организации.

Различия в характере средств производства диктуют различия в типе отношений по поводу этих средств. «Средство труда делает рабочего самостоятельным, превращает его в собственника. Система машин — в качестве основного капитала — делает рабочего несамостоятельным, делает его присвоенным» (Маркс и Энгельс 1954–1981, т. 46, ч. II, с. 210). Если индивидуальное рабочее место естественным образом принадлежит самому работнику, то предметы совместного пользования не могут принадлежать только ему. Супраструктура имеет тенденцию к персонализации, инфраструктура — тенденцию к обобществлению. Однако не следует сводить обобществление к национализации, как это делали последователи Маркса, когда пытались строить социализм.

«Для Маркса и для большинства его последователей — и в этом заключается один из самых главных недостатков их доктрины — социализм означал нечто вполне определенное. Но эта определенность на самом деле не идет у них дальше национализации промышленности, хотя национализация промышленности может, как мы увидим, сочетаться с бесконечным разнообразием экономических и культурных возможностей» (Шумпетер 2008, с. 547–548).