Общая теория права. Учебник

Одним из выдающихся представителей социологического направления в общей теории права был Н. М. Коркунов (1853–1904) – профессор юридического факультета Санкт-Петербургского Императорского университета. Видную роль в развитии социологического направления в общей теории права и государства сыграл М. М. Ковалевский (1851–1916) – профессор государственного права Московского университета (несколько лет читал лекции и в Петроградском университете). Значительный вклад в развитие общей теории права в России внес С. А. Муромцев (1850–1910) – профессор юридического факультета Московского университета. Необходимо подчеркнуть, что С. А. Муромцев, Н. М. Коркунов и М. М. Ковалевский сформулировали правовые идеи, получившие актуализацию и развитие в современных правовых концепциях коммуникативной направленности.

Одним из выдающихся теоретиков права в России был Л. И. Петражицкий (1867–1931). Уже в 1897 г. он защитил докторскую диссертацию («Право добросовестного владельца на плоды») и с 1898 по 1918 г. возглавлял кафедру энциклопедии и философии права юридического факультета Санкт-Петербургского Императорского университета.

Л. И. Петражицкий создал оригинальную психологическую теорию права, идеи которой получили признание не только в России, но и в других странах. Именно Л. И. Петражицкий поставил в центр права человека, но сделал это столь оригинально и бескомпромиссно, что нажил себе гораздо больше противников, чем сторонников и учеников. Право, считал ученый, – это не установленные государством нормы (как полагали защитники правового этатизма), не фактические правовые отношения (позиция социологической школы), не нравственная идея (в естественно-правовом смысле), а явление индивидуальной психики – особые эмоции, обладающие специфическими признаками. Моральные эмоции, полагал Л. И. Петражицкий, обладают односторонним и императивным характером. Это означает, что они лишь обязывают человека к совершению какого-либо действия, не предоставляя никому права требовать его безусловного выполнения. Можно сказать, что возложение на себя моральных обязанностей является личным делом самого человека (такова, например, моральная обязанность защищать слабых). Иную структуру имеют правовые эмоции. Их отличие от других эмоций Л. И. Петражицкий видел в двустороннем характере: с одной стороны, они авторитетно (императивно) возлагают обязанности, с другой стороны, они также авторитетно отдают другому, предписывают ему как право то, чего они требуют от нас. Такие эмоции ученый называл императивно-атрибутивными. Именно в наличии атрибутивной, управомочивающей составляющей таких эмоций Л. И. Петражицкий и усматривает сущность права; это и отличает право как специфическое явление от всех других явлений.

Заслугой Л. И. Петражицкого является то, что он сумел обосновать наличие неизменной связи между правомочиями одного субъекта и обязанностями другого. Однако связь правомочий и правовых обязанностей трактовалась ученым как связь психическая, существующая в психике отдельного субъекта и не имеющая объективного значения. Сводя право к индивидуальным эмоциям (части правосознания), Л. И. Петражицкий деформировал образ права, а сама сфера «правового» при этом непомерно расширялась за счет так называемого асоциального «права». Правовой характер приобретали не только, например, правила карточной игры, правила поведения за обеденным столом, внутрисемейные отношения, но и воровские правила и даже воображаемый договор человека с дьяволом о продаже души. Такое право Л. И. Петражицкий именовал неофициальным. Право, имеющее официальную поддержку государства, – право высшего сорта – получало статус права официального.

Л. И. Петражицкий выделял также интуитивное и позитивное право. Позитивные правовые эмоции осознаются обязательными в силу чужих (гетерономных) авторитетных велений (Бога, монарха и т. д.) или в силу иных внешних авторитетно-нормативных фактов (например, обычая). Интуитивное право – это автономные правовые эмоции, переживание которых не вызвано каким-либо внешним авторитетом, а является следствием самостоятельного внутреннего убеждения субъекта.