Общество контроля. Как сохранить конфиденциальность в эпоху тотальной слежки

Меняется ли ваш ответ в зависимости от ситуации? Что касается меня, я обычно отвечаю одинаково, но мои чувства, безусловно, меняются: когда я иду по своим делам, я не хочу, чтобы государство за мной следило. Это чувство усиливается вдвойне, если я держу плакат на политической демонстрации. С другой стороны, если бы пострадал мой ребенок, я, конечно, хотел бы, чтобы полиция стучалась в каждый дом и в каждый офис, где стоит камера, и чтобы каждый владелец камеры делился своими кадрами. Но есть еще одна (третья) сторона: возможно, мы не должны допускать, чтобы встревоженные или скорбящие родители слишком влияли на формирование политики.

* * *

Ришон-ле-Цион начинался как сельскохозяйственное поселение на центральном побережье Израиля. Сейчас от его деревенского прошлого почти не осталось следов. Очаровательный в своей неочаровательности, вызывающий теплые чувства своим неряшливым побережьем, он сливается с джунглями большого Тель-Авива. Сегодня это один из крупнейших городов Израиля, хотя мало кто из путешественников хотел бы вернуться в Ришон-ле-Цион без определенной цели.

Я приехал туда увидеть израильскую охранную фирму Toplines. Ее штаб-квартира расположилась в маленьком торговом центре, скромном и невзрачном, который показался мне типично израильским. В сфере технологий слежения Израиль явно пытается прыгнуть выше головы. Выпускники знаменитого Отряда 8200, несравненного израильского военного подразделения, ответственного за сбор разведывательных данных (по сути, за криптоанализ и прослушивание сообщений врагов), обладают предпринимательскими наклонностями и используют свой опыт для создания множества компаний, одной из которых является Toplines.

Среди продуктов этой компании – автоматические считыватели номерных знаков, предназначенные как для индивидуального, так и для корпоративного использования. Мы с несколькими сотрудниками загрузились в микроавтобус руководителя Toplines и поехали по узким улочкам Ришона. Ноутбук между двумя передними сиденьями показывал непрерывный поток номерных знаков, которые снимали камеры, установленные на крыше и по бокам автомобиля. Сначала появлялось фото номерного знака, а затем система переводила буквы и цифры в текстовый формат и сохраняла в файл.

Табличка, буквы, цифры, файл: так работают мобильные ALPR во всем мире (еще есть стационарные, используемые для контроля общественных парковок или для пропуска на частные парковки). Обычно система включает высокоскоростную камеру (или пару камер) с инфракрасным фильтром, подключенную к процессору, который переводит изображения в буквенно-цифровые символы, а также программное обеспечение для поиска полученных номеров в списке тех, что интересуют полицию. Когда поток движется с высокой скоростью, закрепленные на полицейской машине камеры могут снимать более тысячи номеров в минуту, и за время обычной поездки один полицейский экипаж добавляет в базу данных десятки тысяч номерных знаков.

В большинстве систем вместе с номерами хранится геопространственная информация: где они попали на камеру, в какое время, в какой день, и даже в каком направлении ехала машина в момент съемки. Некоторые системы включают также фотографии водителей и пассажиров на передних сиденьях. Китай оснастил некоторые из своих ALPR функцией распознавания лиц. При помощи этих устройств китайская полиция арестовывала людей, которые водили машины, не будучи их зарегистрированными владельцами.

После того как полицейское ALPR-устройство получит изображение номерного знака, офицер может вбить его в базу данных, чтобы узнать, не принадлежит ли он машине, которая числится в угоне или использовалась для совершения преступления. Примерно через неделю после посещения Toplines я провел пару дней в большом полицейском управлении Западного побережья. Я сопровождал патрульного офицера в его дневную смену, и мы ездили на машине, оснащенной ALPR (а также GPS-трекерами, чтобы водитель не менял маршрут и не выбивался из графика).

Незадолго до нашего знакомства этот офицер перевелся из отдела угона автомобилей и все еще по привычке высматривал угонщиков: каждый раз, когда мы останавливались на красный свет, он пробегал глазами по номерным знакам стоящих вокруг машин. Он вводил номера в ноутбук на переднем сиденье и узнавал, есть ли какие-нибудь распоряжения, прикрепленные к этому номеру. За несколько часов он проверил таким образом десятки машин – все были чистые.

Эта привычка может вызвать тревогу: поначалу кажется, будто ты останавливаешь и обыскиваешь каждого человека, оказавшегося рядом на светофоре. Но это не совсем так: он не останавливал машины и не заглядывал в них. Это больше похоже на сканирование людей с помощью точной системы распознавания лиц и вызывает возражения не потому, что это неудобно или навязчиво, а потому, что подразумевает существование огромной базы личных данных, которую полицейские могут использовать по своему усмотрению в отношении граждан, не подозреваемых ни в каком преступлении.