Общество мертвых и исключительных

– Но, к счастью, – сказал мистер Кэруэл с такой гордостью, будто только что сразил немейского льва, – я смог договориться с директором на второй дополнительный час занятий.

Нет, сразил он не немейского льва, а как минимум лернейскую гидру. И подвигу этого недогеракла обрадовались лишь Соль, индюк в перчатках и близнецы, сидящие в первом ряду.

– Историки говорят, – хлопнув в ладони, начал профессор, – что Первая мировая война была войной химиков, которые применяли хлор. Вторая мировая война была войной физиков, которые изобрели атомную бомбу. А Третья мировая война будет войной математиков. И знаете, какое оружие будет у них?

– Информация, – отозвалась Соль.

– Правильно, мисс Чи. У них будет величайшее, мощнейшее оружие в мире – информация. – Профессор сел прямо на стол, смяв бумаги. – И моя цель – научить вас скрывать и защищать ее.

Реджис выпрямился и, заинтересованный словами мистера Кэруэла, выглянул из-за спины сидящего впереди студента. Ноа на удивление тоже взбодрился и, облокотившись на парту, теперь уставился на профессора.

– Человеческая натура любопытна от природы. Мы склонны разгадывать загадки. Раскрывать чужие секреты. Узнавать больше, чем положено, – продолжал мистер Кэруэл. – Люди – сплетники, нам нравятся тайны. Личные и масштабные. Но никому не хочется, чтобы его секреты знали другие. Поэтому люди придумали шифры. Коды. Секретные слова. Все, чтобы защитить информацию от чужих глаз и ушей.

С парты около стены отозвалась темноволосая девушка, закинувшая ноги на соседний пустой стул:

– В любой защите есть дыры. Неточности, позволяющие прорваться в ее сети. Взламывать шифры не составляет труда.

– Да, мисс Дальмайер. Любой шифр подвергается атаке дешифровщиков. Крайне умных и поразительно интеллектуальных специалистов, которые с легкостью разгадают любой код и доберутся до любой нужной им информации. И это моя вторая цель – научить вас не только защищаться, но и атаковать.

Мистер Кэруэл спрыгнул со стола – на пол полетели скомканные бумаги. Профессор подошел к первому ряду и, опершись на парту, тяжело вздохнул.

– Хочу предупредить всех сразу. Я буду строг и требователен. Как во время уроков, так и во время проверки ваших домашних работ. Мои студенты должны быть лучшими в шифровании. Я же, в свою очередь, обещаю, что расскажу обо всем, что знаю сам, а что не знаю, непременно найду, изучу и поделюсь с вами. Поэтому, – мистер Кэруэл осмотрел класс и лица насторожившихся студентов, – если вы думали, что сможете прохлаждаться на моих парах, то вы ошиблись. В следующий раз я надеюсь увидеть в кабинете тех, кто действительно готов погрузиться в изучение этой сложной, но очень интересной науки. Легко не будет. Но в этом же вся прелесть, верно?

Его взгляд остановился на Эбель. И преподаватель опять улыбнулся ей. Что тут, черт возьми, происходит?

– А раз вы все сегодня выбрали мой предмет вместо пар по истории, то… – мистер Кэруэл подошел к доске и взял в руки мел, – с истории мы и начнем.

Студенты недовольно завыли и нехотя пооткрывали тетради. Даже Ноа, который, кажется, был безнадежен в учебе, схватил ручку и стал конспектировать. До этого Реджис сомневался, умеет ли Ноа вообще писать. Умеет. Все больше и больше удивительного происходит в этой академии.

– Октябрь тысяча пятьсот восемьдесят шестого года, – стуча мелом, диктовал мистер Кэруэл. – Королева Шотландии Мария Стюарт была обвинена в государственной измене. Больная ревматизмом, ослабшая в заключении, она организовала заговор с целью убийства Елизаветы I.

– Но ведь Мария и Елизавета были кузинами, – еле слышно произнесла девушка, сидящая перед Ноа.

– Вы хорошо знаете историю, мисс Бах, – похвалил профессор, и она покраснела от смущения. – Их родство, а еще опасения казнить королеву другой страны и сомнения в полномочиях на это суда заставляли Елизавету сомневаться. Заговорщиков обнаружили. Ими оказались дворяне-католики.

Из открытого окна подул ветер, поднимая в воздух пыль, что мерцала теперь в свете лучей. Запах старых книг смешался с ароматом влетевших в класс пожухлых кленовых листьев. Студенты, наслаждаясь осенней свежестью, уставились на раму, куда сел ворон. Он громко каркнул, будто извинился опоздавший студент, и уставился прямо на доску. Но Кэруэл быстро согнал птицу, постучав мелом по партам, и вновь завладел вниманием класса.