Общество потребления: мифы и реальность.

«У нас имеются буквально сотни молодых писателей, многие из которых подают надежды, иные уже зарекомендовали себя, а некоторые даже издали отличные книги. Однако их имена в основном неизвестны… Большинство сталкивается с трудностями при публикации своих лучших рукописей, особенно объемом с книгу, а те книги молодых писателей, которые все-таки появляются, обычно не получают рецензий и не находят читателей. Мы считаем, что при достаточно высоком качестве рукописи она будет опубликована и оценена по достоинству, однако опыт показывает, что подобные ожидания обычно иллюзорны. На самом-то деле литературная деятельность, особенно отражающая независимость, подлинную оригинальность и самостоятельность, наталкивается на сильное и упорное сопротивление».

Почти трагический случай произошел 30 августа 1977 года в Нью-Йорке. Дон Камерон Родилл, неплохой журналист, посылавший корреспонденции из Вьетнама и других мест для еженедельника «Ньюсуик» и других известных изданий, написал несколько пьес, которые никто не хотел ни издавать, ни ставить. Чтобы привлечь внимание к судьбе писателя, который предпочел бороться, а не сдаться, Родилл прыгнул с Бруклинского моста в Ист-ривер, предварительно позвонив в редакцию газеты «Нью-Йорк таймс», так что на следующий день там появилась впечатляющая фотография падения неудачливого драматурга.

Сломав одиннадцать ребер, отбив легкие, Родилл все-таки остался жив. И ему на время действительно удалось привлечь внимание общественности к незавидной судьбе писателя в Америке. С Бруклинского моста многое оказалось как-то виднее. Но писательского успеха этим он себе не обеспечил…

Через два года нечто подобное повторилось, но уже как фарс. Роберт Бодин за рулем легкого самолета кружил 9 октября 1979 года над Нью-Йорком, угрожая врезаться в здание издательства «Харкоурт Брейс Иованович», а может быть, и в находящееся неподалеку здание ООН. Из здания ООН пришлось срочно эвакуировать 7 тысяч сотрудников: кто знает… Бодин таким образом проявлял авторское недовольство слабой, по его мнению, рекламой его автобиографии «Признания фальшивомонетчика и бабника». В конце концов он посадил свой самолет на находящийся неподалеку аэродром Лагардия. Но здесь мы уже переходим от литературы к макулатуре, от беллетристики к бульварному чтиву.

По подсчетам Апдайка, во всех Соединенных Штатах, если исключить журналистов и сценаристов, работающих для кино и телевидения, едва ли найдется сто человек, мужчин и женщин, которые бы «зарабатывали себе на жизнь писательским трудом в этой богатой стране» [63].

Я спросил, насколько прав Апдайк, своего знакомого Рея Сайферда, пишущего сценарии для популярной детской телевизионной передачи «Сезам-стрит». На даче Сайферда в Сэнди Хук в штате Коннектикут я как бы продолжил разговор, начатый в Бруквилле в Мэриленде с Джеромом Дэвисом.

— Думаю, цифра Апдайка правильна, — ответил Сайферд. — Книг у нас издается много, но ведь их мало кто читает. Даже хорошая книга обречена на забвение, если на нее не появятся рецензии в печати.

Сайферд признает, что он сам не очень-то следит за литературными новинками: руки не доходят.

Впрочем, вспоминает он, его старый знакомый Герберт Либерман живет-таки писательским трудом. Вот выходит в свет карманное издание его романа «Город мертвых». Именно так называемое «карманное издание» приносит обычно доход — первоначальное издание «в переплете» большинству читателей просто не по карману, и тираж его, за исключением бестселлеров, исчисляется несколькими тысячами.

Как пишут книги:

— Ваши биографы пришли, сэр

Листаю этот судебно-медицинский детектив. Действие происходит в знаменитом нью-йоркском морге. Главный герой — главный патологоанатом этого буйного города. Процесс вскрытия описан неоднократно, во всех мрачных подробностях и довлеет над сюжетом. Читатель запомнит, как достают мозг, но забудет, зачем. Люди оказываются всего лишь мясом. Книга явно рассчитана на то, чтобы пощекотать нервы. Смерть, как и секс, — дело беспроигрышное, доходное.

— Теперь, — сообщил мне Сайферд, — Либерман продает права на создание по роману фильма. Я, впрочем, не представляю, как можно сделать кинокартину в мертвецкой. Уже приглашали одного режиссера, но он посмотрел-посмотрел на секционный стол и… упал в обморок. Решили, с картиной он не справится.

Типичная обложка типичного чтива «в мягкой обложке», «пейпербэк»

А зритель? Картину в конце концов сняли…