Общество Розы

– Он шевелится. Хотя трудно сказать. Его энергия не такая, как у нас всех.

Мы снова погружаемся в молчаливое ожидание. Маджиано пристраивается у двери и играет коротенькую песенку, после чего выходит в коридор. Время тянется медленно.

– Аделина. – Я вздрагиваю и смотрю на сестру. Она встает со своего места и подходит ко мне, приседает рядом и тянется к моему уху. Я отклоняюсь назад. – Связь Энцо с тобой становится крепче с каждой минутой, как будто он набирается силы, привязывая себя к тебе, подтягивая ближе и ближе. – Когда она говорит это, в ее голосе звучит беспокойство. – Ты что-нибудь чувствуешь?

Конечно, я чувствую. Пульс у меня учащается и падает, и от этого временами распирает грудь. Создается ощущение, будто сердце у меня бьется неровно и мне не хватает воздуха.

– Какая у него энергия? – шепчу я.

Виолетта сосредоточенно закусывает губу. Она склоняет голову к спящему Энцо. Ясно, что она проверяет его. И вдруг ее передергивает.

– Помнишь, мы вместе учились вышивать? – говорит сестра.

Виолетта осваивала рукоделие быстрее, чем я. Однажды она подменила мою работу своей, чтобы отец хоть раз меня похвалил.

– Да, а что?

– Помнишь, однажды мы с тобой выбрали по цветной нитке, а потом вместе прошили один и тот же орнамент, и эти два цвета так переплелись, что непонятно было, какой получился цвет.

– Да.

– Так вот, то, как энергия Энцо связывается с твоей, связь между вами двоими… она напоминает это. – Виолетта поворачивает ко мне хмурое лицо. – Новая форма энергии. Его нити так перепутаны с твоими, что вы с ним почти превратились в единое целое. Например, я не могу лишить его силы, не забрав силу и у тебя, и наоборот. – Она мнется. – Его сила по ощущениям как ледяная. Она меня обжигает.

Что за странность? Я снова смотрю на Энцо, пытаясь привыкнуть к этой новой связи между нами.

– Он не такой, как прежде, ты знаешь, – добавляет через некоторое время Виолетта. – Не забывай об этом. Не…

– Не – что? – отзываюсь я.

Виолетта надувает губы:

– Не позволяй твоей прежней любви ослепить тебя. Слишком увлекаться им может быть опасно. Это я могу утверждать.

Я не способна почувствовать то, что ощущает Виолетта. Знаю, надо ей верить и прислушаться к ее предостережениям. Но все равно я не могу оторвать от принца глаз, не перестаю представлять себе, как он проснется. Когда я впервые увидела Энцо, он был Жнецом, а я стояла привязанной к столбу, где меня должны были сжечь. Он материализовался из дыма и огня в вихре сапфировых одеяний, в обеих его руках, одетых в перчатки, сверкало по длинному кинжалу, лицо скрывала серебряная маска. Сейчас он больше похож на того человека, который целовал меня ночью во Дворе Фортунаты. Уязвимый. Волны темных волос обрамлены светом. Не убийца, а юный принц. Спящий мальчик.

– Ты права, – наконец говорю я Виолетте. – Обещаю, я буду осторожна.

С виду непохоже, чтобы сестра мне поверила, но она пожимает плечами, будто говоря: дело твое. Она встает и возвращается на свое место по другую сторону кровати Энцо.

– В рукоделии я всегда была лучше тебя, – бормочет она, и я улавливаю улыбку в уголках ее губ.

Это вызывает у меня легкий смешок. Краем глаза замечаю Маджиано – парень возвращается в комнату и останавливается в дверном проеме. Не знаю, слышал ли он, о чем мы тут говорили, но глаза отводит в сторону. Мелодия, которую он наигрывает, звучит резко, неровно.

Проходит еще несколько минут.

Наконец Энцо начинает шевелиться. И в тот же самый миг моя энергия скручивается, я чувствую, как вместе с принцем ворочается наша новая связь. Нить тянется откуда-то из глубины моей груди, обвивается вокруг сердца, и, когда Энцо двигается, его энергия вспыхивает и оживает, подпитывая меня, так же как моя энергия должна подпитывать его.

Глаза Энцо распахиваются.

Взгляд у них точно такой, как я помню.

«Он теперь не тот», – сказала Виолетта. Но вот он здесь, каким-то чудом извлечен из вод Нижнего мира. Вдруг меня полностью захватывает мысль: а что, если все осталось по-прежнему, ничего не изменилось и мы можем быть такими, какими были? Эта надежда вызывает у меня улыбку, а я уже давно не улыбаюсь, и на мгновение я забываю о своем предназначении и своем гневе. Забываю обо всем.

Глаза Энцо обращаются на меня. Проходит миг, и в них загорается огонек узнавания. При виде этого сердце у меня радостно подскакивает, а вместе с ним вздрагивает и связующая нас нить. По ней пробегает искра какой-то новой энергии, и мне хочется подобраться ближе к Энцо, так близко, как только возможно, я готова на все, лишь бы и дальше подпитывать эту новую энергию.

Энцо пытается сесть, но сразу морщится и снова ложится.

– Что произошло? – спрашивает он.

По моему позвоночнику пробегает дрожь. Этот бархатный голос мне так знаком.

Маджиано приподнимает бровь и в последний раз ударяет по струнам.

– Ну, прямо так сразу и не объяснишь.